Художник: Henry Frederick Oakes. Торжественное открытие доков в городе Биркенхед.
В городе Биркенхед (Англия) на верфи Джона Лэрда в начале 1845 года был заложен корабль "Вулкан". Место для строительства выбрали не случайно – предприятие славилось тем, что одним из первых отвергло деревянное судостроение и принципиально специализировалось на постройке судов из железа.
Проект целиком разрабатывался инженерами Лэрда. Адмиралтейство же при согласовании настояло на единственном изменении – переносе вала с гребными колесами ближе к носу в надежде, что это улучшит курсовую устойчивость при движении под машинами. Изменение, впрочем, принесло больше негатива – центровка оказалась нарушенной, отчего в балласте корабль норовил зарыться бушпритом в волну. И чтобы этого избежать, приходилось очень тщательно регулировать развесовку распределением груза внутри трюма.
Еще на стапеле "Вулкан" переименовали в честь города – в "Биркенхед". Остальное оставили без изменения. В том числе и носовую фигуру, изображавшую грозное божество античного пантеона. Судно несло парусное вооружение брига. Правда, как только корпус спустили на воду в декабре 1845 года, решили, что гребные колеса уже не годятся в качестве движителя для рейдерской посудины – как раз в это время практические изыскания доказали превосходство гребного винта. А потому "Биркенхед" разжаловали до транспортного корабля.
Первое время корабль нес службу у берегов метрополии. Шотландия, Англия, Ирландия. По сути, этот океанский корабль совершал исключительно каботажные рейсы. Правда, один раз его задействовали для особой миссии, где пригодились отличные тяговые показатели гребных колес на мелководье (тут они превосходят винт). Речь идет об операции по снятию с мели исполина Брюнеля "Великобритания".
Еще с отправкой железных кораблей в боевой строй тянуло Адмиралтейство. Там на испытаниях стойкости к боевым повреждениям железных корпусов установили, что ядро пробивает в железе здоровую дыру с рваными краями. И если в деревянных бортах такое повреждение получалось заткнуть быстро подогнанной пробкой, то для железных судов ремкомплект еще не разработали (пластырь придумают чуть позднее). И потому решили, что в линии железнобоким делать нечего.
Правда, в 1847 "Биркенхед" все же отличился. Он в условиях пониженной видимости успешно таранил зазевавшийся бриг. Который почти сразу ушел на дно. Назначили суд, расследование и компетентную комиссию, которые дознались, что виной всему малая команда (всего 19 человек) и плохая обзорность с корабля. В результате команду увеличили, а из брига соорудили баркентину, добавив третью мачту.
Проект целиком разрабатывался инженерами Лэрда. Адмиралтейство же при согласовании настояло на единственном изменении – переносе вала с гребными колесами ближе к носу в надежде, что это улучшит курсовую устойчивость при движении под машинами. Изменение, впрочем, принесло больше негатива – центровка оказалась нарушенной, отчего в балласте корабль норовил зарыться бушпритом в волну. И чтобы этого избежать, приходилось очень тщательно регулировать развесовку распределением груза внутри трюма.
Еще на стапеле "Вулкан" переименовали в честь города – в "Биркенхед". Остальное оставили без изменения. В том числе и носовую фигуру, изображавшую грозное божество античного пантеона. Судно несло парусное вооружение брига. Правда, как только корпус спустили на воду в декабре 1845 года, решили, что гребные колеса уже не годятся в качестве движителя для рейдерской посудины – как раз в это время практические изыскания доказали превосходство гребного винта. А потому "Биркенхед" разжаловали до транспортного корабля.
Первое время корабль нес службу у берегов метрополии. Шотландия, Англия, Ирландия. По сути, этот океанский корабль совершал исключительно каботажные рейсы. Правда, один раз его задействовали для особой миссии, где пригодились отличные тяговые показатели гребных колес на мелководье (тут они превосходят винт). Речь идет об операции по снятию с мели исполина Брюнеля "Великобритания".
Еще с отправкой железных кораблей в боевой строй тянуло Адмиралтейство. Там на испытаниях стойкости к боевым повреждениям железных корпусов установили, что ядро пробивает в железе здоровую дыру с рваными краями. И если в деревянных бортах такое повреждение получалось заткнуть быстро подогнанной пробкой, то для железных судов ремкомплект еще не разработали (пластырь придумают чуть позднее). И потому решили, что в линии железнобоким делать нечего.
Правда, в 1847 "Биркенхед" все же отличился. Он в условиях пониженной видимости успешно таранил зазевавшийся бриг. Который почти сразу ушел на дно. Назначили суд, расследование и компетентную комиссию, которые дознались, что виной всему малая команда (всего 19 человек) и плохая обзорность с корабля. В результате команду увеличили, а из брига соорудили баркентину, добавив третью мачту.
Иллюстратор: Peter Bilas. "Биркенхед" за день до трагедии."Биркенхед", по сути, так и никогда и не стал единицей военно-морского флота Великобритании. Но постоянно использовался как десантный корабль и военный транспорт, поскольку мало зависел от ветра и оказался куда быстроходнее, чем все его деревянные соперники без паровой машины.
В январе 1852 года корабль вышел из Портсмута и направился к берегам Южной Африки. Шла очередная колониальная война, так что грузом были войска и члены офицерских семей. Уже под Кейптауном большинство женщин и детей сошли с корабля, вмести с ними списали на берег нескольких заболевших солдат. Взамен на борт приняли девять лошадей с запасом фуража. Заодно пополнили запас угля.
Конечной точкой путешествия назначили залив Алгоа. Чтобы быстрее обогнуть южную оконечность материка, капитан решил двигаться как можно ближе к побережью на удалении примерно 3-4 мили. К несчастью, стояла спокойная погода. А на маршруте имелась подводная скала, неотмеченная на картах той поры. И совершенно невидимая при спокойной воде – ее получалось обнаружить только при сильном волнении.
Художник: Thomas Baines. Катастрофа.
Примерно в 2:00, в ясную ночь 26 февраля 1852 года "Биркенхед" при скорости около 8 узлов наскочил на эту коварную скалу. В результате в носовой части образовалась большая пробоина. Машины дали задний ход, стараясь стащить корпус со скалы. Это удалось, но в освободившуюся пробоину хлынула вода, после чего корабль снова ударился о скалу, что увеличило повреждения. Носовые помещения оказались затоплены, и примерно 100 солдат (всего на борту по разным данным находилось от 630 до 643 человек) моментально утонули, так и не покинув коек.
Паники никакой не было. Со слов свидетелей, на борту стояла тишина, в которой отчетливо слышались спокойные команды офицеров и шум легкого бриза. Все вышли на палубу. Часть солдат отправили работать с насосами (примерно 60 человек), еще столько же стали спускать спасательные шлюпки. Остальных построили на комовой палубе.
Лошадей сбросили с борта в надежде, что они доберутся до берега сами – он находился всего в 2 милях. Все девять лошадей доплыли до берега, но у одной оказалась сломана нога еще при прыжке с борта.
Всего через десять минут после первых ударов корабль снова наскочил на ту самую роковую скалу. И от третьего удара отломилась носовая оконечность, которая сразу ушла под воду. Тогда капитан Салмонд крикнул, чтобы все, кто умеет плавать, прыгали за борт и старались добраться до спущенных лодок, на которых уже разместились отдельные счастливчики. Но полковник Сетон, в подчинении которого находились солдаты, громко скомандовал остаться на местах. Поскольку он понимал, что люди в панике попросту перевернут эти маленькие шлюпки и тогда шансов спастись не останется у еще большего количества людей.
Художник: Lance Calkin. Солдаты смиренно принимают свою участь.
Солдаты стояли неподвижно на корме еще 20 минут – все время, пока останки корабля находились наплаву. И только когда перегруженные спасательные шлюпки ушли к берегу, а палуба ушла под воду, солдаты предприняли попытку добраться до берега самостоятельно. Кому-то из них повезло – их взяли на те шлюпки, которые еще могли позволить подобную роскошь – из-за перегруза те и так еле-еле держались на плаву. Спасало то, что море в ту ночь оказалось спокойным.
Часть офицеров утонула, стараясь спасти полковую казну. Кто-то ушел на дно, так и не сообразив избавиться от шинели. Кто-то просто запаниковал. Вдобавок барахтающиеся люди привлекли белых акул, которым человечина кажется невкусной и слишком постной, но они перепробовали многих на зубок. И с полученными травмами шансов выжить уже не оставалось. К тому же в ту эпоху умение плавать не было так распространено, как в современном мире. В результате по совокупности до берега добралось только 113 солдат, 6 морпехов, 54 моряка, один гражданский, 7 женщин и 13 детишек. Все погибшие были мужчинами из числа военнослужащих.
Художник: Henry Nelson O'Neil
Назначили расследование, которое доказало невиновность людей. Наоборот, всюду отмечали отсутствие паники и выдержку солдат, их дисциплинированность и подчинение офицерам.
История с "Биркенхедом" стала широко известна как пример дисциплины и героизма экипажа.
Драма у Дейнджер-Пойнта нашла свое отражение в поэме Редьярда Киплинга "Soldier an' Sailor Too".
Именно с той катастрофы шаблон поведения в критических ситуациях "сначала женщины и дети" стал общепринятым.
Местоположение обломков судна хорошо известно. Глубина-то всего 30 метров. Совсем мало по океанским меркам. Долгое время обломки не трогали, поскольку место кораблекрушения получило статус "военного массового захоронения".