Дмитрий Алексеев, Павел Новокшонов - По следам "таинственных путешествий"
...Осталось позади побережье Средиземного моря с многолюдными городами. Песчаные дюны уступили место огромной, твердой, как гранит, каменистой равнине. Двухмоторная "Дакота" приближалась к центру нефтяной концессии в 600 километрах к юго-востоку от Бенгази.
Пилоты чувствовали себя первопроходцами. Натренированным взглядом оценивали местность. Тень самолета скользила по земле, на которую столетиями не ступала нога человека.
- Самолет внизу! - неожиданно закричал второй пилот Рой Томсон.
Большой четырехмоторный самолет, подобно гигантской птице, приник к земле, как бы собираясь тотчас взлететь. По следам было ясно, что он врезался в землю под небольшим углом.
- "Либерейтор", - безошибочно определил первый пилот Рой Гамильтон.- Как он попал сюда?
Сообщение экипажа "Дакоты", а дело происходило в ноябре 1958 года, никого не заинтересовало. "Здесь какая-то ошибка, - заявили официальные власти. - "Либерейторы" не используются в этих местах уже лет пятнадцать. Даже во время войны они никогда не залетали так далеко в глубь пустыни". Местонахождение загадочного самолета пометили на карте и вспомнили о нем только спустя год.
...Три вездехода медленно продвигались на юг. Час за часом удушливое безмолвие Сахары нарушалось только ревом моторов и лязгом гусениц. "Либерейтор" заметили издалека. Подбирались к обломкам с опаской. Серебристая поверхность фюзеляжа, отполированная ветрами, блестела на солнце. На нем краской было выведено название самолета: "Леди, будьте хорошей" - первые слова одной из популярных песенок тридцатых годов - и крупные цифры "64" - его номер. Шаги гулко отдавались в пустом корпусе. Вокруг - никаких следов экипажа. В питьевых бачках еще плескалась вода. Покачивалась на крючке фляжка с кофе. На штурманском столике лежал бортжурнал. Последняя запись в нем была сделана шестнадцать лет назад.
...В воскресенье, 4 апреля 1943 года, "Либерейтор" с экипажем из девяти человек вылетел с аэродрома Солук, неподалеку от Бенгази, в направлении Италии. В 9 часов вечера командир самолета Вильям Хаттен, выполнив задание, лег на обратный курс.
Обычный рейс подходит к концу. Экипаж уже мечтает о заслуженном отдыхе после тринадцати часов, проведенных в воздухе. Стрелки радиокомпаса на своих местах. Самолет в зоне луча при водной станции на базе в Солуке. Все, кажется, было учтено до мелочей. Кроме одной детали...
В те времена радиолокационные станции обнаружения имели существенный недостаток: не могли различить между правильным пеленгом и его диаметрально противоположным. Таким образом, нельзя было проверить, куда направлялся "Либерейтор": к станции или от станции. Штурману сообщали курс по отношению к станции, и наземные операторы полагали, что самолет приближался к Бенгази со стороны моря.
...В полночь "Леди, будьте хорошей" проскочила побережье, закрытое плотной дымкой, и углубилась в пустыню. Усталые пилоты не заметили, как на мгновение упали стрелки радиокомпаса, когда они пролетели над Бенгази. Четыре мощных мотора уносили экипаж все дальше и дальше на юг. Когда Хаттен вышел в эфир, самолет оказался уже вне зоны действия базовой радиостанции. Напрасно искал он очертания береговой линии или какие-нибудь другие приметы: вокруг не было ничего, кроме безбрежного песчаного моря...
Штурман Хейс отчаянно пытался сориентироваться. Моторы стали давать перебои, вырабатывая последние литры горючего. Хаттен не рискнул садиться ночью в незнакомой местности. "Бензин кончается, ребята,- объявил он по внутренней связи. И скомандовал: - Всем покинуть машину". Выдернул шнур переговорного устройства с тяжелым бронзовым штепселем на конце, включил автопилот и последним выбросился на парашюте.
"Леди, будьте хорошей", помигивая навигационными огнями, плавно снижалась и вскоре растворилась в темноте...
Куда же исчезли девять человек? Тайна приоткрылась только в феврале 1960 года. Поисковая партия наткнулась на выложенные из камней треугольники, которые цепочкой тянулись на каменистом плато к северо-западу. В 40 километрах от песчаного моря непонятные знаки внезапно пропали. На границе дюн был найден дневник.
...На рассвете 5 апреля 1943 года они собрались вместе. Весельчак Хейс и второй пилот фаталист Тонер. Радист Мор и бортинженер Рипслингер. Стрелки Шелли, Ламотт и Адамс. Не было только молчаливого бомбардира Воравки. Он выбросился из самолета одним из первых и бесследно пропал.
Совещались недолго. Штурман Хейс был уверен, что они находятся от побережья самое большее в 130 километрах. Такое расстояние можно пройти за два-три дня. "В таком случае, - заявил Тонер, - искать самолет не имеет смысла. Неизвестно, сколько времени он продержался в воздухе. А при падении, наверное, развалился на части вместе с рацией". Значит, путь только один - на север.
Когда взошло солнце, восемь человек двинулись к спасительному побережью. С одной фляжкой воды (вторая была у Воравки) и несколькими пакетами неприкосновенного запаса. Захватили и купола парашютов - укрываться холодными ночами, делать опознавательные знаки и собирать воду. В пустыне все они оказались впервые и не знали, что в этих местах никогда не бывает росы и десятки лет не выпадает и капли дождя...
...Осталось позади побережье Средиземного моря с многолюдными городами. Песчаные дюны уступили место огромной, твердой, как гранит, каменистой равнине. Двухмоторная "Дакота" приближалась к центру нефтяной концессии в 600 километрах к юго-востоку от Бенгази.
Пилоты чувствовали себя первопроходцами. Натренированным взглядом оценивали местность. Тень самолета скользила по земле, на которую столетиями не ступала нога человека.
- Самолет внизу! - неожиданно закричал второй пилот Рой Томсон.
Большой четырехмоторный самолет, подобно гигантской птице, приник к земле, как бы собираясь тотчас взлететь. По следам было ясно, что он врезался в землю под небольшим углом.
- "Либерейтор", - безошибочно определил первый пилот Рой Гамильтон.- Как он попал сюда?
Сообщение экипажа "Дакоты", а дело происходило в ноябре 1958 года, никого не заинтересовало. "Здесь какая-то ошибка, - заявили официальные власти. - "Либерейторы" не используются в этих местах уже лет пятнадцать. Даже во время войны они никогда не залетали так далеко в глубь пустыни". Местонахождение загадочного самолета пометили на карте и вспомнили о нем только спустя год.
...Три вездехода медленно продвигались на юг. Час за часом удушливое безмолвие Сахары нарушалось только ревом моторов и лязгом гусениц. "Либерейтор" заметили издалека. Подбирались к обломкам с опаской. Серебристая поверхность фюзеляжа, отполированная ветрами, блестела на солнце. На нем краской было выведено название самолета: "Леди, будьте хорошей" - первые слова одной из популярных песенок тридцатых годов - и крупные цифры "64" - его номер. Шаги гулко отдавались в пустом корпусе. Вокруг - никаких следов экипажа. В питьевых бачках еще плескалась вода. Покачивалась на крючке фляжка с кофе. На штурманском столике лежал бортжурнал. Последняя запись в нем была сделана шестнадцать лет назад.
...В воскресенье, 4 апреля 1943 года, "Либерейтор" с экипажем из девяти человек вылетел с аэродрома Солук, неподалеку от Бенгази, в направлении Италии. В 9 часов вечера командир самолета Вильям Хаттен, выполнив задание, лег на обратный курс.
Обычный рейс подходит к концу. Экипаж уже мечтает о заслуженном отдыхе после тринадцати часов, проведенных в воздухе. Стрелки радиокомпаса на своих местах. Самолет в зоне луча при водной станции на базе в Солуке. Все, кажется, было учтено до мелочей. Кроме одной детали...
В те времена радиолокационные станции обнаружения имели существенный недостаток: не могли различить между правильным пеленгом и его диаметрально противоположным. Таким образом, нельзя было проверить, куда направлялся "Либерейтор": к станции или от станции. Штурману сообщали курс по отношению к станции, и наземные операторы полагали, что самолет приближался к Бенгази со стороны моря.
...В полночь "Леди, будьте хорошей" проскочила побережье, закрытое плотной дымкой, и углубилась в пустыню. Усталые пилоты не заметили, как на мгновение упали стрелки радиокомпаса, когда они пролетели над Бенгази. Четыре мощных мотора уносили экипаж все дальше и дальше на юг. Когда Хаттен вышел в эфир, самолет оказался уже вне зоны действия базовой радиостанции. Напрасно искал он очертания береговой линии или какие-нибудь другие приметы: вокруг не было ничего, кроме безбрежного песчаного моря...
Штурман Хейс отчаянно пытался сориентироваться. Моторы стали давать перебои, вырабатывая последние литры горючего. Хаттен не рискнул садиться ночью в незнакомой местности. "Бензин кончается, ребята,- объявил он по внутренней связи. И скомандовал: - Всем покинуть машину". Выдернул шнур переговорного устройства с тяжелым бронзовым штепселем на конце, включил автопилот и последним выбросился на парашюте.
"Леди, будьте хорошей", помигивая навигационными огнями, плавно снижалась и вскоре растворилась в темноте...
Куда же исчезли девять человек? Тайна приоткрылась только в феврале 1960 года. Поисковая партия наткнулась на выложенные из камней треугольники, которые цепочкой тянулись на каменистом плато к северо-западу. В 40 километрах от песчаного моря непонятные знаки внезапно пропали. На границе дюн был найден дневник.
...На рассвете 5 апреля 1943 года они собрались вместе. Весельчак Хейс и второй пилот фаталист Тонер. Радист Мор и бортинженер Рипслингер. Стрелки Шелли, Ламотт и Адамс. Не было только молчаливого бомбардира Воравки. Он выбросился из самолета одним из первых и бесследно пропал.
Совещались недолго. Штурман Хейс был уверен, что они находятся от побережья самое большее в 130 километрах. Такое расстояние можно пройти за два-три дня. "В таком случае, - заявил Тонер, - искать самолет не имеет смысла. Неизвестно, сколько времени он продержался в воздухе. А при падении, наверное, развалился на части вместе с рацией". Значит, путь только один - на север.
Когда взошло солнце, восемь человек двинулись к спасительному побережью. С одной фляжкой воды (вторая была у Воравки) и несколькими пакетами неприкосновенного запаса. Захватили и купола парашютов - укрываться холодными ночами, делать опознавательные знаки и собирать воду. В пустыне все они оказались впервые и не знали, что в этих местах никогда не бывает росы и десятки лет не выпадает и капли дождя...
Никто из экипажа не догадывался о действительном положении вещей. "Либерейтор" совершил практически удачную беспилотную посадку всего в 40 километрах к югу от места их сбора, и все снаряжение сохранилось. А сами они оказались в... 640 километрах к юго-востоку от Бенгази и в 500 километрах от ближайшего населенного пункта на побережье. В центре серира - твердого, как гранит, выжженного солнцем каменистого плато, которое с трех сторон сторожили непроходимые пески, а с юга - высокий горный хребет.Дневной зной сменялся ледяным холодом ночей. По дороге они собирали камни и выкладывали большие треугольные знаки в надежде, что их заметит поисковый самолет. Шли ночью. Через каждые пятнадцать минут присаживались отдохнуть, и Тонер делал краткие записи в своем дневнике. Утром 8 апреля они наткнулись на развилку старых дорог: одна уходила на северо-восток, другая - на северо-запад.
Хейс достал из планшета карту, все столпились вокруг него и стали обсуждать, в каком направлении идти дальше. На карте, которая охватывала район Ливийской пустыни всего на 360 километров к югу от побережья, никаких дорог не значилось. Правда, обозначен был оазис Джарабуб, но, по общему мнению, он находился далеко на юго-востоке. А побережье было уже совсем близко, наверное, в нескольких десятках километров.
- Повернем на северо-запад, - решил Хаттен. Никто не возражал. И они свернули на дорогу, теряющуюся в песках...
Днем столбик термометра поднимается почти до 60°, и негде укрыться от палящего солнца, которое выжигает глаза. Кажется, что в этом раскаленном аду даже камни превратились в пылающие головешки. "...Каждый из нас постепенно слабеет, - отмечает Тонер вечером 8 апреля. - Не можем долго идти. Снова после полудня очень жарко. Не можем спать. Очень страдаем от песка". Переходы становятся все короче, а привалы длиннее. И нет уже сил складывать указатели.
Иногда на пути попадаются скелеты животных, тщетно пытавшихся пересечь пустыню. Немые свидетели давнишних трагедий навевают на путников мрачные мысли. Днем они зарываются в песок, спасаясь от безжалостного солнца. Каждый день выпивают по глотку воды, который отмеряют крышкой фляжки. В ней помещается немногим больше одной столовой ложки живительной влаги...
За четыре дня восемь человек прошли 105 километров и около полуночи 9 апреля вплотную приблизились к внушающему ужас началу песчаных дюн. Ноги вязли в предательски мягком песке, который становился все глубже. "...У всех плохо с глазами, - пометил в дневнике Тонер. - Все еще идем на северо-запад". Ощупью бредут они всю ночь, скользя и падая, повинуясь светящейся стрелке компаса. И продолжают верить: вот-вот вдали блеснет с первыми лучами солнца синяя полоска моря.
Утром вперед, за помощью, навстречу холодному северному ветру ушли только трое: Шелли, Мор и Рипслингер. Так было решено на последнем совещании экипажа. Пять человек, которые уже не в состоянии держаться на ногах, остались возле песчаного холма. Весь день они лежали, укрывшись обрывками материи последнего парашюта, переговариваясь бессильным шепотом, смотрели в небо и представляли, как товарищи продолжают путь через дюны. Фляжка давно уже пуста. Фаталист Тонер продолжал вести дневник.
Но пришло время, когда карандаш выпал из его рук. Последняя запись сделана 12 апреля, и в ней - о холоде ночей и надежде на спасение...
В мае 1960 года поисковой партии удалось найти тела двух человек из передовой группы. Радист Мор сдал первым и бесследно затерялся в сыпучих песках. Последним погиб Гай Шелли. Бортинженер Рипслингер смог проникнуть в дюны на 36 километров. В его кармане обнаружили предсмертную записку: "Воскресенье. По-прежнему пытаемся выйти из дюн и найти воду". Шелли нашли на 11 километров дальше. Эти километры были олицетворением человеческих возможностей. Когда Шелли упал, он прошел примерно 160 километров. Последние два-три дня во рту у него не было и капли воды. А до оазиса Джало оставалось еще 130 километров...
История исчезнувшего "Либерейтора" и судьба его экипажа окончательно выяснились. Восемь человек затратили невероятные усилия в надежде вырваться из смертельных тисков пустыни. Отчаянный поход не закончился бы так трагически, располагай они другими картами и точными координатами своего местонахождения. И тогда, отправься они на юго-восток, к оазису Циренг, расстояние, которое нужно было преодолеть, не намного бы превышало тот путь, который прошел Шелли. И, что очень важно, они обязательно наткнулись бы на свой самолет, взяли бачки с водой и остались в живых.
Оставалась только одна загадка, но и она вскоре разрешилась. Был обнаружен девятый член экипажа - бомбардир Воравка. Его парашют не раскрылся. Судьба оказалась к нему милостивее, чем к его товарищам, которые покинули самолет "Леди, будьте хорошей".
By zharkov.livejournal.com:4 апреля 1943 года 25 американских тяжелых четырехмоторных бомбардировщиков B-24 «Либерейтор» поднялись в воздух с авиабазы в ливийском городе Салух и отправились на бомбардировку Неаполя в союзной немцам Италии. Среди них была машина с номером 64 под именем «Lady Be Good». Для самолета и его экипажа, состоявшего из девяти человек, это был первый боевой вылет.
Все самолеты группы благополучно вернулись с задания, кроме «Леди Би Гуд». Незадолго до предполагаемого возвращения на земле получили радиосообщение от командира, лейтенанта Хаттона, который сообщил о неисправности радиокомпаса, по которому самолет выходил на сигнал радиомаяка базы, и запросил информацию о расположении аэродрома. Ему ответили, но больше самолет на связь не выходил. Поиски на море и побережье ничего не дали — «Леди Би Гуд» бесследно исчез. Многие самолеты тогда падали в море, судьба экипажа была ясна, летчиков записали в число многих потерь той войны, и историю «Леди Би Гуд» посчитали законченной.
***
Через 15 лет, 9 ноября 1958 года, британские нефтеискатели, пролетая над ливийской пустыней в глубине континента, заметили на земле разбитый B-24.
Они сообщили о находке своим военным, но там никто этим не заинтересовался. Наконец, геологи в феврале 1959 года сами организовали экспедицию к самолету. Когда они достигли места крушения, на носу самолета они увидели номер 64. Это был «Леди Би Гуд»
Судя по тому, что три двигателя из четырех остались целыми, только погнулись пропеллеры, при посадке работал только один двигатель.
На борту не было ни летчиков, ни их парашютов. Остались нетронутыми запасы воды и продовольствия. Также отсутствовали спасательные плавжилеты. Было ясно, что экипаж покинул самолет в воздухе, когда стало заканчиваться горючее и двигатели начали останавливаться.
Но почему самолет оказался более чем в 600 километрах от побережья? Почему экипаж не воспользовался запасами на борту? Зачем им в пустыне понадобились плавательные спасательные жилеты?
Неуправляемый самолет совершил на удивление удачную посадку. Он проехал по песку более 600 метров, прежде чем фюзеляж переломился надвое. Несмотря на длительное пребывание в суровом климате, самолет и его оборудование находились в прекрасном состоянии. Были исправны пулеметы, отлично работало радио.
Вокруг места крушения была проведена поисковая операция. В 30 километрах к северу были обнаружены части летного снаряжения и парашюты, прижатые к земле камнями, разложенные в виде стрелы, указывающей на север. Дальнейшие поиски ни к чему не привели. Операцию пришлось прекратить, так как суровые природные условия пустыни угрожали жизни самих поисковиков. Однако, бывает, когда все усилия тщетны, помогает простая случайность. Через год после первого обследования «Леди Би Гуд», в феврале 1960 года экспедиция нефтедобытчиков обнаружила более чем в 130 километрах севернее самолета мумифицированные тела пятерых человек. Рядом валялись фляжки, фонарики, куски летной формы, обрывки парашютов и другие вещи, по которым было точно определено, что это члены экипажа «Леди Би Гуд». На снимке они уже накрыты американскими флагами.
Среди вещей был найден дневник Роберта Тонера, второго пилота, в котором он описывал происходящие события в течение 8 дней — с 5 по 12 апреля. По нему наконец узнали то, как «Леди Би Гуд» оказался в глубине ливийской пустыни.
***
В тот первый для «Леди Би Гуд» вылет все не заладилось с самого начала. Песчаная буря, начавшаяся перед взлетом, помешала бомбардировщику присоединиться к основной группе. К Неаполю самолет подошел уже поздно вечером, когда другие бомбардировщики уже возвращались на базу. Видимость была плохой, пилоты вообще не понимали, где находятся. Так и не выполнив задание, самолет развернулся назад. Бомбы были сброшены над Средиземным морем.
При предполагаемом подходе к Салуху командир сообщил на землю о неисправности радиокомпаса, но не получил ответа. Неопытный штурман, который, к тому же, не выполнял все обязанности по прокладке курса и отслеживанию положения самолета, ничем не смог помочь. Из-за сильного ветра самолет отклонился от курса и пролетел мимо Салуха. Видимость была плохая, и летчики считали, что все еще летят над Средиземном морем. Именно поэтому они надели спасательные жилеты. Когда через два часа горючее стало кончаться и один за другим заглохли три мотора, они выпрыгнули с парашютами. После того, как они покинули самолет, он пролетел еще 30 километров, пока не упал.
На земле они собрались вместе. Их оказалось восемь человек — бомбардира лейтенанта Джона Воравки не было. Летчики посчитали, что они не сильно удалились от побережья и решили двигаться на север. Они не знали, что до ближайшего населенного пункта на севере несколько сотен километров — добраться до него у них не было никаких шансов. Если бы они пошли на юг, то меньше, чем за день достигли своего самолета с запасами воды, продовольствия и работающим радио. Кроме того, в том же районе находился оазис.
Но решиться идти на юг, вглубь пустыни, было, конечно, морально тяжело. Они выбрали путь на север — решение оказалось роковым: впереди было огромное песчаное море, перед которым пасуют даже отлично подготовленные и снаряженные экспедиции. Трудно представить себе страдания людей, шедших день за днем без воды и пищи под жесточайшим солнцем, ожидавших, что вот-вот они увидят спасение среди песчаных дюн. Через пять дней, пройдя более ста километров, изможденные летчики остановились. Трое из них, кто еще был в состоянии идти — стрелки Гай Шелли, Вернон Мур и бортинженер Гарольд Рипслингер — отправились за помощью. Но помощи оставшиеся летчики так и не дождались. Все члены экипажа умерли в течение последующих трех дней.
***
После обнаружения тел пятерых летчиков с «Леди Би Гуд» поиски развернулись с новой силой. 12 мая 1960 года в 34 километрах к северо-западу от места нахождения останков пяти членов экипажа было обнаружено тело Гая Шелли, а 17 мая в 42 километрах к северу от Шелли были найдены останки Гарольда Рипслингера. Тело Вернона Мура так и не было найдено. Правда, вспомнили о сообщении британского патруля 1953 года, который как раз в этом районе наткнулся на истлевшее до костей тело человека, при котором не было никаких документов. Останки сфотографировали и похоронили. По снимку скелета с уверенностью опознать его оказалось невозможно. Но документов при Муре действительно быть не могло — они остались с первыми пятью членами экипажаВ августе 1960 года нефтедобытчики из «Бритиш Петролиум» наткнулись в пустыне на тело Джона Воравки — того самого, который не присоединился к остальным после приземления с парашютом. Оказалось, что у него не раскрылся парашют и он погиб сразу от удара о землю; получается, ему повезло больше всех. Присланная за телом команда военно-воздушных сил обнаружила всего в 800 метрах от тела Воравки место сбора остальных членов экипажа, которое узнали по выброшенным парашютным стропам и высотному снаряжению.
То, что члены экипажа «Леди Би Гуд» продержались неделю в таких условиях (температура воздуха, по записям в дневнике Роберта Тонера, достигала 55 градусов), имея всего пол-фляжки воды на всех, и прошли такое расстояние, пример невероятного мужества и силы воли. Когда «Леди Би Гуд» нашли, но судьба ее экипажа еще была неизвестна, эксперты говорили, что люди должны были способны прожить максимум три дня и пройти по пустыне всего 40-50 километров.
После прекращения поисков экипажа «Леди Би Гуд» остался в пустыне. С него сняли двигатели для изучения в компании McDonnell-Douglas (позднее переданы в национальный музей Военно-воздушных сил США, на фото ниже), часть оборудования и деталей использовали на других самолетах. Остальное растаскивали на сувениры нефтедобытчики и местные жители.
Только в 1994 году всё, что осталось от самолета, было перевезено для хранения на ливийскую военную базу в Тобруке, где и находится по сей день.
Все члены экипажа «Леди Би Гуд», кроме Вернона Мура, были доставлены в США и похоронены в родных местах. Осталась фотография веселых молодых ребят у своего самолета:
1-й лейтенант Уильям Хаттон (William J. Hatton ) — пилот;2-й лейтенант Роберт Тонер (Robert F. Toner) — второй пилот;
2-й лейтенант Дипи Хэйс (D.P. Hays) — штурман;
2-й лейтенант Джон Воравка (John S. Woravka) — бомбардир;
техник-сержант Гарольд Рипслингер (Harold J. Ripslinger) — бортинженер;
техник-сержант Роберт ЛаМотт (Robert E. LaMotte) — радист;
старший сержант Гай Шелли (Guy E. Shelly) — стрелок;
старший сержант Вернон Мур (Vernon L. Moore) — стрелок;
старший сержант Самюэль Адамс (Samuel E. Adams) — стрелок.