Степан Федорович Апраксин.
Судьба благоволила к Степану Апраксину. Знатное происхождение, всесильные родственники, нехлопотные должности, хорошее продвижение в чинах. Под конец жизни Апраксина даже угораздило одержать заметную победу над пруссаками – одной из лучших армий Европы. Но зато каково было падение! Какой сокрушительный конец карьеры.
Степан Федорович Апраксин родился 30 июля (10 августа) 1702 года. Кто такие Апраксины, можно понять, посмотрев на родню Степана. Лишившись отца в пять лет, мальчик попал на воспитание в дом родственника Петра Матвеевича Апраксина.
Петр Матвеевич и сам по себе величина заметная. Воевал с шведами, был казанским губернатором. Дослужился до сенатора, президента Юстиц-коллегии, сменил Меншикова на посту Санкт-Петербургского генерал-губернатора.
Родная сестра его Марфа Матвеевна была царицей, супругой Федора Алексеевича. А родной брат Федор Матвеевич – генерал-адмирал российского флота.
Но это еще что! Мать Степана вторым браком вышла замуж за Андрея Ивановича Ушакова. В период 1731-1746 года он являлся главой Тайной канцелярии. Если по-простому и некорректному сравнению, был он этаким «Берией» при Анне Иоанновне и Елизавете Петровне. С такой родней чего бы и не сделать карьеру?
С детства Степан записан в гвардию. И пошел-пошел по чинам. В 1727 году он уже капитан лейб-гвардии. В 1732 году секунд-майор лейб-гвардии. А ведь армейские чины – это плюс две ступеньки к гвардейским.
В период русско-турецкой войны 1735-1739 годов Степан Апраксин приписан к штабу фельдмаршала Миниха. Фельдмаршал, желая подольститься к отчиму своего офицера начальнику Тайной канцелярии, неизменно положительно отмечал Апраксина в донесениях. Под конец войны тот уже генерал-майор.
Апраксин в исполнении Юрия Яковлева. Кадр из фильма "Гардемарины III" (даже касаться не хочу исторической "достоверности" сего произведения).
Приход к власти Елизаветы Петровны не затронул в отрицательном ключе карьеру Апраксина. Он смог подружиться и с новыми властями, а конкретно с канцлером Бестужевым. И вот вам результат – чины генерал-поручика и подполковника лейб-гвардии Семеновского полка. Плюс должность вице-президента Военной коллегии. А в 1746 году производство в генерал-аншефы.
Казалось бы, куда уж выше? Ан вот вам и выше – 5 сентября 1756 года одновременно с Бутурлиным императрица жалует Апраксина генерал-фельдмаршалом.
Нет, Бог с ними с чинами. Пусть их дают за красивые глаза, за преданность, за родственные связи – это дело обычное. Но зачем вручать таким фельдмаршалам реальную власть над войсками, реальное командование на театре боевых действий? Что Бутурлин, что Апраксин в военном отношении представляли собой почти ничто – и оба стали главнокомандующими.
Первым в бой пошел Степан Апраксин. В 1756 году с началом войны против Фридриха II он назначен главнокомандующим русской армией, имеющей задачу завоевания Восточной Пруссии.
Полагаю, многие осознавали слабость Апраксина как военачальника. Но ничего, дескать, мы ему поможем. В Петербурге была создана Военная конференция (совет из нескольких высших должностных лиц), которая должна была направлять действия главнокомандующего.
Еще одна «блестящая» идея. Можно представить себе, как руководить войсками из столицы в условиях связи XX века. Но в XVIII веке? От Восточной Пруссии до Петербурга тысяча верст не самой хорошей дороги. Да и конференц-министры, честно говоря, так себе военные эксперты. Примерно как на нашем сегодняшнем ТВ.
Начальный этап Семилетней войны на восточном театре боевых действий.
Апраксин отправился к армии. Но так и не смог начать военные действия в 1756 году. Да, опыта у него было маловато, но в оправдание фельдмаршалу можно заметить, что состояние русской армии в целом было удручающее. В полках имелся большой некомплект и людей, и имущества.
Худо-бедно, а к лету 1757 года армия изготовилась к походу. 10 июля русские перешли границу. К началу августа 55-тысячная армия Апраксина двинулась на Алленбург, пытаясь обойти прусскую армию Левальда.
Левальд имел не более 30 тысяч человек, а с собой взял еще меньше, но тем не менее смело бросился наперерез Апраксину. Численное преимущество «варваров» не смущало прусского фельдмаршала. Пруссаки считались лучшей армией Европы. Не им бояться русских.
19 августа 1757 года Левальд застал армию Апраксина врасплох близ деревни Гросс-Егерсдорф. Внезапный удар пруссаков едва не опрокинул наши части. Однако русские проявили удивительную стойкость и нечувствительность к потерям, а также к угрозе обхода.
Русские не смогли сразу использовать свой численный перевес. Им серьезно мешали лесные дефиле. Наконец, в пиковый момент боя через лес продирается бригада генерала Румянцева и наносит удар по левому флангу пруссаков. Эта атака решила исход боя в пользу русских.
Сражение при Гросс-Егерсдорфе.
Апраксин не проявил большой распорядительности. Да и самый важный в сражении был совершен по инициативе генерал-майора Румянцева. Не предпринял главнокомандующий и преследования противника.
Больше того, Апраксин вообще не знал, что делать с внезапно свалившейся на него победой. 27 августа он собрал военный совет, на котором было принято решение отходить на зимние квартиры. Причины: высокая заболеваемость личного состава, нехватка продовольствия, наступление осени.
Высказываются также подозрения, что причиной отхода из Пруссии стало плохое состояние здоровья императрицы. Если на трон взойдет поклонник Фридриха II Петр Федорович, излишне ретивым воякам может не поздоровиться.
Как бы то ни было, а Апраксин отступил. Елизавета не умерла, но напротив оправилась. Ей и ее коллегии иностранных дел пришлось оправдываться перед представителями союзных государств. Тут-то и пришлось кстати скормить им в качестве жертвы главнокомандующего.
16 октября 1757 года коллегия иностранных дел в официальном заявлении сообщила, что ретирада учинена без царского позволения. По приезде в Нарву Степана Федоровича подвергли аресту. Началось следствие. Находясь под стражей, Апраксин скончался 6(17) августа 1758 года.