Единственный сын
Луи родился в 1822 г. и был единственным сыном в семье. Биографы Пастера прослеживают корни его рода до 17 в., хотя происхождения он был совсем не знатного. Его предки были крестьянами, которые занимались дубильным делом, отец владел кожевенной мастерской.
Жан-Жозеф Пастер стремился обеспечить мальчику лучшее будущее, чем у него самого, поэтому Луи ходил в школу, а потом поступил в коллеж Арбуа. Занимался живописью, одно время собирался стать художником, но в итоге поступил в Королевский коллеж в Безансоне. Получил степень бакалавра наук, по химии, кстати, ему выставили «посредственно», хотя первые научные труды он написал именно в этой области. Дальше был Париж, где юноша в 1842 г. поступил в Политехническую школу. Поступил, но передумал учиться и стал готовиться к новому поступлению. В 1843-м Луи Пастер стал студентом École normale supérieure — Высшей Нормальной школы, престижного французского вуза.
Отец будущего учёного был воодушевлён: совсем скоро его сын получит наконец-то образование и станет учителем. Советовал специализироваться по математике — эти педагоги больше получали. Но сам Пастер выбрал физику и химию. Мечта его отца сбылась в 1848 г., правда, после семейной трагедии — скоропостижно умерла мать Пастера, и он устроился преподавателем физики в лицей Дижона, поближе к отцу. Работа не особенно ему нравилось, тяготила необходимость готовиться к занятиям, с дисциплиной в классе было плохо. Совсем скоро он получил место профессора химии в Страсбургском университете и с радостью уехал.
Основной фокус работы в эти годы был сосредоточен на изучении молекулярной диссимметрии. Пастер исследовал молекулы органических соединений (те, из которых состоит организм человека) и выявил их способность вращать плоскость поляризованного света в разные стороны. Он изучал свойства так называемых «левых» и «правых» молекул, и эти работы положили начало стереохимии — науке, которая занимается пространственным строением молекул. Её достижения находят применения во многих областях, в том числе в фармацевтике.
За этим последовало место декана в Лилле, где, кстати, проявились административные таланты Пастера. В 1857 г. он вернулся в Париж, где занял место директора по учебной работе Высшей Нормальной школы. Провёл реформу, увеличил число ставок для препараторов, сам читал курс истории науки. Но, стремясь установить дисциплину, жёстко наказывал студентов, вплоть до отчисления, так что популярности у них не снискал. В 1867 г. перешёл на ставку профессора химии в Сорбонну.
Активную научную деятельность Пастер вёл всю жизнь. Но именно в 1860-х он сделал ряд открытий, которые принесли ему мировую славу. Остановимся на основных.
Правила виноделов
В 1864 г. к Пастеру обратились французские виноделы с просьбой помочь справиться с «болезнями вина». Часто они несли убытки из-за того, что вино портилось, особенно сложно было отправлять его на экспорт. Предмет национальной гордости превращался в уксус.
Выбор адресата для обращения был, видимо, не случайным. Пастер изучал процессы брожения, занимался этим с конца 1850-х. Именно он показал, что брожение — не химический, а биологический процесс, результат жизнедеятельности бактерий, а также что брожение может протекать в отсутствии кислорода. С этих работ началось развитие нового раздела биологии — физиологии микробов.
Для начала Пастер установил, что порча вина — результат действия микроорганизмов. Также он вывел закономерность: портилось только то вино, в которую бактерии были внесены в процессе приготовления. Грубо говоря, сами собой патологические формы жизни в вине не зарождались, поэтому надо было делать продукт в чистых условиях и брать только «здоровое» сусло. Более того, Пастер предложил метод, с помощью которого можно было удалить возбудителей и из полуфабриката, и из готового вина. Учёный нагревал его, уже разлитое в бутылки, до 50−60 градусов, и выдерживал так некоторое время. В результате пастеризации свойства напитка не ухудшались, но он приобретал устойчивость — вино можно было и транспортировать, и долго хранить. Чтобы доказать, что уникальный букет не теряет вкусовые качества, Пастер пригласил изготовителей на «слепую дегустацию» — её участники, не зная, что пробуют, предпочли пастеризованное вино. Так была спасена национальная гордость, а на Всемирной выставке 1867 г. Пастеру вручили золотую медаль.
Впрочем, в процессе изучения Пастер обнаружил, что есть бактерии, споры которых могут выдерживать температуру 60 градусов и не погибать. Чтобы избавиться от них, Пастер предложил обработку паром или сухим жаром с температурой 120−140 градусов. Так появились автоклавы, в которых, в частности, дезинфицируют медицинские инструменты.
Шёлковый путь
После того как Пастер «спас» виноделов, к нему обратились производители шёлка. В 1865 г. в стране началась эпидемия среди шелкопрядов, погибали и взрослые особи, и личинки. Ещё одна отрасль, составлявшая национальную гордость, несла убытки, в том числе репутационные.
Пастер посвятил исследованиям пять лет, выявил возбудителей заболевания и способ заражения и описал характер течения болезни шелкопрядов. В результате он научился сортировать здоровых и заражённых бабочек и рекомендовал отбирать для промышленной цели только здоровых особей после лабораторного исследования. Также он составил рекомендации по содержанию шелкопрядов, чтобы снизить риск их заражения.
Шёлковая промышленность Франции была спасена. Но работы Пастера имели большее значение, чем просто поддержание отрасли. В то время считалось, что многие инфекционные заболевания зарождались, например, от «гнилостного запаха», то есть фактически сами собой. Пастер доказал, что у инфекций есть возбудители, и передаются они в том числе и самими медицинскими работниками, которые не соблюдают правила антисептики. Впрочем, не по злому умыслу, а потому что не понимают их значимости. Эти работы стали своеобразным подготовительным этапом к изучению инфекционных болезней животных, а потом и человека.
Смертельные инфекции
Впрочем, к борьбе с инфекциями Пастера подтолкнули даже не чьи-то просьбы, а обстоятельства жизни. В 1859 г. умерла его девятилетняя дочь Жанна, заболевшая тифом. В 1866 г. от той же болезни умерла средняя дочь Сесиль (за год до этого от болезни печени скончалась двухлетняя младшая дочь Пастера Камилла). Единственный сын Пастера тоже перенёс тиф во время Франко-прусской войны 1870−1871 гг., но Пастер поклялся, что сделает всё возможное, чтобы эта болезнь не забрала ещё одного ребёнка. Именно в 1870-е он стал посвящать всё больше времени изучению инфекционных заболеваний и способов их предупреждения.
Эксперименты начались с животных, больных сибирской язвой. Пастер изучал кровь заражённых коров, почву с пастбищ, установил, что даже нескольких возбудителей достаточно, чтобы заболело и умерло взрослое животное, что захоронение умерших не прерывает цепочку передачи возбудителей. При исследовании кур, больных холерой, Пастер установил, что со временем возбудитель заболевания ослабевает. Он заражал ослабленным возбудителем птиц, и они не умирали. А когда он этих же птиц инфицировал «полноценной» холерой, они даже не заболевали. Вот так, в экспериментах, Пастер и вывел основной принцип вакцинации — заражение ослабленным возбудителем для выработки иммунитета.
Впоследствии он сам говорил, что открытие принципа вакцинации ослабленным возбудителем — это результат случайности, везения и правильно сделанных выводов. На самом деле в его лабораторных журналах сохранились подробные записи, которые позволяют предположить, что случайного в этом открытии было мало.
Мало сделать важнейшее открытие — надо его правильно презентовать. И Пастер провёл эксперимент, который вошёл в историю как эксперимент в Пулье-ле-Форт.
В 1881 г. Пастер предложил крестьянам из деревни Пулье-ле-Форт убедиться, насколько важна вакцинация. Он попросил отобрать для эксперимента 50 баранов, половине из них он сделал две прививки от сибирской язвы, вторая половина осталась не привита. Потом в один из дней он ввёл всем животным одновременно возбудителя сибирской язвы. Через два дня ровно половина стада заболела и умерла, вторая половина баранов не заболели. После этого вакцинация скота стала невероятно востребована, к 1894 г. во Франции было привито 3,4 млн овец.
И наконец-то человек!
Заслуги учёного были велики, никто этого не оспаривал, но Пастеру не удавалось справиться ни с одной инфекцией, поражавшей людей, все достигнутые им успехи касались животных. В то же время его научный конкурент Роберт Кох уже обнаружил возбудителя туберкулёза. Пастер решил заняться изучением бешенства, потому что это заболевание поражало и животных, и людей. Он надеялся, что ему повезёт.
Работать было непросто. Сначала долго не могли выявить возбудителя (он имеет очень маленькие размеры), потом не получалось ослабить его. Кроме того, вакцина от бешенства должна была работать уже после того, как человека кусала подозрительная собака, а не заранее. В итоге Пастер (а на самом деле его верный ассистент Эмиль Ру) добился своего, сделал ослабленную вакцину, которая показала эффективность на собаках.
Первым успешно привитым от бешенства человеком стал девятилетний Йозеф Майстер. До него было ещё две попытки, но одна закончилась неудачей, а исход второй остался неизвестен. О Майстере Пастер писал: «Смерть этого ребёнка представлялась неизбежной, поэтому я решил, не без серьёзных сомнений и тревоги, что хорошо объяснимо, испытать на Йозефе Майстере метод, который я нашёл успешным в лечении собак. В результате через 60 часов после укусов, в присутствии докторов Вильпо и Гранше юный Майстер был вакцинирован половиной шприца вытяжки из спинного мозга кролика, умершего от бешенства, перед этим обработанной сухим воздухом 15 дней. Всего я сделал 13 инъекций, по одной каждый следующий день, постепенно вводя всё более смертоносную дозу. Через три месяца я обследовал мальчика и нашёл его полностью здоровым».
После успеха с Майстером Пастер начал делать прививки всем нуждающимся, и его лаборатория стала местом настоящего паломничества. В 1887 г. был основан Институт Пастера или, как его ещё называли, Дворец Бешенства. Пожертвования на него шли со всего мира, но если от Александра III поступило 100 000 франков, то от Германии всего около 100 (напомним, Роберт Кох, конкурент Пастера, был немцем). Однако быстро стало понятно, что самому Пастеру в этом институте работать в полную силу уже не придётся, в 1887 г. его разбил инсульт. В 1895 г. учёный умер.
Нельзя сказать, что открытия Пастера признавали безоговорочно. У него были и оппоненты, и конкуренты, а некоторые исследовали до сих пор считают, что он умело манипулировал статистикой. В 1883 г. Рукс и Чемберленд, работавшие вместе с Пастером, выступили с обвинениями: якобы в Пулье-ле-Форт учёный ввёл животным вместе с возбудителем сибирской язвы яд, который и убил половину из них. Говорили также, что часть заслуг приписаны Пастеру ошибочно, что многие открытия сделал биолог, химик, врач Антуан Бешам. Утверждали, что статистика по эффективности прививок Пастера от бешенства искажена тем, что мы никогда не узнаем, заболели бы люди без неё или нет. А часть пациентов, которым делали прививку, всё же умирали. Но, как вспоминают современники, Пастер был совершенно фанатичным во всём, что касалось исследований, но в то же время умел брать на себя ответственность за свою работу и работу своей научной группы. Он порой приписывал себе общие достижения, но всегда был готов ответить за неудачи.
Именем Луи Пастера сегодня названо больше 350 школ и лицеев во Франции, множество улиц в разных городах мира, а также кратеры на Луне и на Марсе. Улица Пастера в Хошимине одна из немногих сохранила своё французское название, а улицу Пастера в Тегеране мало того что не переименовали после Исламской революции, так на ней ещё и расположены ключевые правительственные учреждения. В честь учёного выпустили монету номиналом 10 евро, а почтовые марки с его изображением ходят в разных странах мира. И это служит лучшим признанием его заслуг: ведь именно Пастер избавил людей от страха перед неизвестными болезнями и развеял миф о том, что человек не способен противостоять силам природы.