Во-первых, никто не знал, где именно скрылся царевич. А во-вторых, было неясно, как убедить его добровольно отправиться назад. Однако Пётр Толстой и его напарник Александр Румянцев, которым царь поручил непростую миссию, блестяще справились с заданием.
Поиски пропавшего царевича начались в декабре 1716-го. Внешняя разведка при Петре I была налажена хорошо. Царь практически сразу заподозрил, что Алексей скрывается в Вене, о чём свидетельствовало письмо, написанное им по поводу сына Карлу VI: «Ежели он в ваших областях обретается тайно или явно, повелеть его… к нам прислать, дабы мы его отечески исправить для его благосостояния могли».
Царевич и оппозиция
Пётр подозревал, что Алексей участвует в заговоре против него при поддержке иностранных держав. Сын никогда не разделял взглядов отца, и эти разногласия ненавистники Петра стремились использовать в своих интересах. Новаторские преобразования царя далеко не всем в России приходились по душе. Среди противников реформ были представители старинных родов, консервативное духовенство. Они видели в царевиче потенциального лидера оппозиции и надеялись с его помощью сломить режим Петра.
«Архиереи за царевича, и много знатных вельмож за него же, которым тяжко было занимать второстепенные места, когда на первых местах были люди худородные, и на самом видном — Меншиков», — объясняет политические расклады Сергей Соловьёв в «Истории России с древнейших времён».
Пётр неистово желал вернуть мятежного сына, ведь наследник легко мог стать даже не ферзём, а пешкой в руках враждебных царю сил.
Разведка и погоня
Поиски Алексея Петровича возглавили тайный советник Пётр Толстой и капитан гвардии Александр Румянцев — личные агенты Петра I, преданные ему люди.
В марте 1717-го русская разведка напала на след Алексея, жившего в Тироле вместе с любовницей в горной крепости под видом государственного преступника. Агенты получили инструкции: «стараться всяким образом и домогаться», чтобы Карл VI отпустил Алексея в Россию. Если же «цесарь» откажет, то «домогаться, чтоб по последней мере пустил их к сыну нашему, дабы они могли с ним видеться».
Самому Алексею, если не захочет добром возвращаться, было велено передать слова отца: «мы за то его преслушание предадим его клятве отческой, також и церковной… и вооруженною рукою цесаря к выдаче его принудим».
Именем русского государя от Карла VI потребовали выдачи царевича России. Но император уклонился от ответа, заявив, будто ничего не знает об этом деле. Тем временем Алексея решили «перепрятать» в другой крепости — в замке Сант-Эльмо в Неаполе. Но от русской разведки было уже не скрыться: Румянцев смог проследить за царевичем до нового убежища.
В сентябре 1717 года Толстой и Румянцев встретились с русским наследником в Неаполе и вручили письмо отца: «Всем есть известно, какое ты непослушание и презрение воли моей делал… Ушел и отдался, яко изменник, под чужую протекцию… чем какую обиду и досаду отцу своему и стыд отечеству своему учинил! Того ради посылаю ныне сие последнее к тебе, дабы ты по воле моей учинил, о чем тебе господин Толстой и Румянцев будут говорить и предлагать… Обещаю Богом и судом Его, что никакого наказания тебе не будет <…> ежели воли моей послушаешь и возвратишься. Буде же сего не учинишь, то, яко отец, проклинаю тебя вечно, а яко государь твой, за изменника объявляю…»
Любовь и предательство
Встреча с посланниками отца произвела на царевича зловещее впечатление — он буквально дар речи потерял от испуга. Мы «нашли его в великом страхе», он «был в том мнении, будто мы присланы его убить», — позже донесли царю агенты.
Алексей не верил отцу и панически боялся ехать на родину. Чтобы принудить его к возвращению, была разработана спецоперация. Опытный интриган Толстой подстроил всё таким образом, чтобы у беглеца не осталось выбора. От венского двора (благодаря подкупу) пришли слухи якобы о намерении выдать царевича России, а от русского двора — якобы о скором самоличном приезде Петра I.
Последней каплей, сломившей волю Алексея, стала угроза «разлучить его с девкою» — любовницей Ефросиньей, к которой царевич был страстно привязан. Ефросинью агент Петра также подкупил, и она сыграла решающую роль в спецоперации: именно она убедила царевича, что нужно ехать в Россию и мириться с отцом. В свою очередь Толстой посулил Алексею, что если он вернётся, то получит разрешение жениться на Ефросинье и сможет жить с ней в деревне.
Так, предательством, угрозами и посулами в октябре 1717 года царским агентам удалось добиться от Алексея Петровича согласия на возвращение в Россию.
31 января 1718 года царевич уже был в Москве.