19 февраля 1861 г. Александр II опубликовал Манифест об отмене крепостного права. Долгожданное для одних и страшное для других, это событие разделило историю Российской империи на до и после. Миллионы русских людей, как и самые выдающиеся мыслители своего времени, приветствовали Царя Освободителя. Однако, как и все преобразования, которые резко меняют жизнь огромной страны, эта великая реформа таила в себе великие противоречия. Историки разбираются в них до сих пор.
Великая реформа — благородная и отважная
То, как ждала эту реформу российская интеллигенция и как она её приняла, определило и то, как её описывали историки XIX — начала XX вв. Они сосредоточились на причинах её проведения и многолетней подготовке и вместе с тем давали высокую оценку как самой отмене
крепостничества, так и её авторам во главе с Александром II. В. О. Ключевский, С. Ф. Платонов, И. И. Иванюков, А. А. Корнилов, Г. Джаншиев и другие рассматривали освобождение крестьянства прежде всего как акт гуманизма и человеческий подвиг, который примиряет сословия, смягчает вражду народа и власти, крестьян и помещиков. Тому факту, что впервые в истории России император счёл личную свободу всех своих подданных ценностью и естественным правом, интеллигенция придавала не меньшее значением, чем фактическому освобождению 23 млн человек. Потому они назвали эту реформу «великой».
Александр II читает Манифест об отмене крепостного права в Санкт-Петербурге.Источник: lforum.ruИначе освобождение крестьян восприняли деятели левого толка. В основном они сосредоточились на критике реформы, её половинчатого и продворянского характера (и правда, крестьянам пришлось несладко из-за той цены, которую их обязали уплатить за свою свободу, отсюда и крестьянские волнения в 1861 г.). Марксистская историография вслед за В.И. Лениным называла отмену крепостного права буржуазным преобразованием, в 1861 г. они видели водораздел между феодальной и капиталистической Россией. Вместе с тем и марксисты, как правило, признавали прогрессивный характер реформы.
Известный советский историк П. А. Зайончковский писал, что крепостничество «мешало развитию промышленности и подъёму сельского хозяйства» и «исчерпало себя экономически» — этот тезис до сих пор имеет влияние и мелькает в учебниках истории (хотя некоторые современные исследователи, например, Б. Н. Миронов, довольно убедительно оспаривают его). Россия, — делал вывод Зайончковский, — благодаря реформе ступила на путь буржуазной монархии и капитализма, а царь-реформатор действовал исходя из желания предотвратить крестьянское восстание. Таким образом, советская историография стремилась представить мотивацию Александра II и его сторонников как чисто прагматическую — реформа из страха, а не ради свободы или благородства (что совершенно несправедливо, ибо ни император, ни его сподвижники вовсе не были лишены идеалов и искренне желали России лучшего).
Граф Д. А. Милютин, военный министр: «Ни один царь после Петра не сдвинул так Россию с реакционного пути восточной деспотии, как Александр II. Я помню, мы вместе были молоды. Тогда он кипел, работал, был великодушен, верил людям. О, если бы он и в старости остался таким! Какую блестящую эпоху внёс бы он в нашу отечественную историю. Его мечты, я до сих пор без слез не могу думать о них».
Экономический рост России — после реформы или из-за реформы?
Так или иначе, чрезвычайное социальное и политическое значение реформы признавали и признают все, пусть даже морально-нравственные оценки её разнятся. С последствиями всё сложнее. Долгое время историки видели в отмене крепостного права залог подъёма российской экономики в последней трети XIX и начале XX века. В самом деле, личная свобода 23 млн людей не могла не оживить сельское хозяйство и промышленность. Особенно бурный экономический рост пришёлся на 1880−90-е гг., когда в стране завершился промышленный переворот. Крестьяне превращали свои хозяйства в мелкотоварное производство, с 1880-х гг. начали брать кредиты, их деятельность постепенно начала носить предпринимательский характер.
В промышленности росло число паровых двигателей, за 10−12 лет с начала 1880-х гг. более чем втрое увеличилась выплавка стали, в два с лишним раза возросла добыча угля, в 15 раз — добыча нефти! Появились машиностроительные заводы в Коломне, Харькове, Одессе и Бердянске, новые механические и металлургические заводы, собственное производство паровозов, за 20 лет после 1861 г. протяжённость железных дорог выросла в 11 раз — до 22 тыс. км; товарооборот за последние 30 лет века вырос с 2,4 млрд руб. до 11−12 млрд; рос экспорт, сохранялся положительный торговый баланс. Как грибы после дождя, основывались акционерные общества, учреждались новые акционерные коммерческие банки, население городов с за 30 лет после отмены крепостничества выросло с 6 до 17 млн человек — крестьяне становились рабочими.
Д. А. Милютин, реформатор, один из сподвижников Александра II. Источник: kudago.comВ общем, экономический рост и ускоренная модернизация России неоспоримы, и во многом историки его связывали и связывают с отменой позорного крепостнического рабства, но некоторые исследователи более осторожны. В частности, историки А. Гершензон и П. Готрелл показали, что сама по себе отмена крепостного права не привела к экономическому буму. Многие предпосылки будущего роста заложил ещё Николай I.
С другой стороны, отмена крепостного права открыла череду реформ и законодательных усилий, безусловно благоприятных для экономики — появление кредитных кооперативов, лишение дворян монополии на винокурение, помощь государства отдельным отраслям, финансовые преобразования, систематизация законов, введение земского и городского самоуправления, судебная реформа и реформа военная… К тому же экономический рост стимулировали устойчивый демографический рост, строительство дорог и развитие техники, усиление региональной специализации и распространение наёмного труда. Всё это позволяет сделать вывод, что роль отмены крепостничества как таковой нередко преувеличивается, когда речь идёт об экономике.
Незавершённое преображение
Политические последствия реформ Царя Освободителя тоже неоднозначны. В историографии, особенно зарубежной, распространено утверждение, что освобождение крестьян и последующие реформы привели затем к революционной ситуации. Отчасти с этим можно согласиться, ведь реформы были болезненными, но следует учитывать планы Александра II, не реализованные из-за его убийства. Если бы не злой рок и ещё немного времени, Россия могла пойти по альтернативному пути. Реформы стали основой либерализации государственного управления, и император незадолго до гибели говорил: «Мы идём к конституции».
Вне всякого сомнения, великие реформы следовало увенчать ограничением самодержавия и введением представительного органа, для начала хотя бы законосовещательного. Дальнейшее развитие городских дум, земств и кооперации продемонстрировало, что общество к этому было готово — оно вкусило свободы, хотело и быстро училось ею пользоваться. Но этот путь перекрыли преемники Александра II, которые несут большую часть ответственности за подъем революционного движения в начале ХХ в. Стремление Александра III и Николая IIнавсегда законсервировать самодержавие противоречило той России, которую создали реформы 1860−70-х гг., в том числе первая и самая важная из них — отмена крепостного права. Итогом стало крушение государственности.
Освобождение крестьян: можно ли угодить всем?
В последний год правления императора Николая I проблемы с недовольством крестьянства уже невозможно было скрывать. Народ отчаянно рвался к свободе, хотя и не особо понимал, что с ней делать. Но порыв был настолько мощным, что крестьяне хватались за любую возможность сбросить с себя оковы рабства.
Например, в 1854 году прошёл слух, что крестьяне, вступившие в морское ополчение, получали свободу. И самые смелые решили попытать счастья. Сразу в нескольких губерниях произошли масштабные волнения. Народ бросал дома и хозяйства, чтобы вступить в ополчение. Только в июне в Москве и её окрестностях жандармы задержали около тысячи крестьян из разных губерний.
В следующие два года ситуация продолжала ухудшаться. В стране рождались новые слухи, что за те или иные действия крестьяне могут обрести свободу. И люди верили. Помещики были в ярости и требовали от власти решить проблему. Власть же просто боялась. Высшие слои общества понимали: кризис сам собой «не рассосётся», нужны масштабные и болезненные реформы. И это пугало. Но ещё больше пугала перспектива полноценного крестьянского восстания.
По факту, император Александр II оказался между Сциллой и Харибдой. От него требовалось провернуть реформу таким образом, чтобы довольными остались и помещики, и крестьяне. Любопытно то, что сам государь, в отличие от отца, являлся приверженцем консерватизма и ему не хотелось что-либо менять. Но ситуация в стране, напоминавшая пороховую бочку, вынудила императора пересмотреть свои взгляды.
В конце марта 1856 года Александр II выступил с речью перед московскими помещиками. Правда, слова государя дворян не успокоили, а наоборот, лишь подтвердили их опасения. Император заявил, что он не хочет отменять крепостное право, но обстоятельства превыше. А значит, реформа нужна.
Но рвать с места в карьер Александр II не спешил. Он занял выжидательную позицию, наблюдая за развитием событий. И лишь в начале января 1857 года был учреждён новый Секретный комитет из одиннадцати человек, которому поручили заняться проработкой крестьянского вопроса.
Рескрипт Назимову: в поисках идеального варианта
Одним из главных деятелей крестьянского вопроса являлся генерал от инфантерии Яков Иванович Ростовцев. В апреле 1857 года он представил записку, в которой подробно изложил видение решения проблемы. Яков Иванович призывал к отмене крепостного права, ведь «человек не должен быть вещью». Он был уверен, что освобождать крестьян без земли было нельзя. Да и с небольшим участком тоже. Но, в то же время, безвозмездная передача им земли грозила разорить помещиков. И поэтому был необходим выкуп. В качестве варианта реформы Ростовцев предложил взять за основу проект помещика из Полтавы Позена. В нём предлагалось постепенное освобождение крестьян.
Что касается Позена, то он предлагал постепенно переводить крестьян в «свободные хлебопашцы» и категорию «обязанных». В первом случае, крестьянам необходимо было выделить ссуду на длительны срок для выплаты помещику. Во втором — помещик мог взять у государства кредит, равный стоимости земли, которую отдал крестьянам. По мнению Позена, такой вариант мог бы наиболее безболезненно подготовить и помещиков, и крестьян к изменению жизненного уклада. Ростовцев был полностью с этим согласен: «Следственно, самая необходимость указывает на меры переходные. То есть крепостных следует подготавливать к свободе постепенно, не усиливая в них желания освобождения, но открывая все возможные для них пути».
Таким образом, Яков Иванович предлагал первым делом смягчить крепостное право. Уже этот шаг смог бы успокоить крестьянство и показать ему, что власть беспокоиться о народе. Затем взяться за их перевод в «свободные хлебопашцы» и обязанные. Крестьяне получали свободу, касаемо собственности и семейного быта. По мнению Ростовцева, два этих шага смогли бы ослабить напряжение. Мнимой свободы крестьянам хватило бы на длительный срок, пока они не дозрели бы до полного освобождения. И лишь после этого следовало переходить к третьему шагу — ликвидации крепостного права.
Князь Павел Павлович Гагарин, входящий в Секретный комитет, также представил своё видение разрешения проблемы. Он был уверен, что освобождать крестьян вместе с землёй нельзя. Это могло бы привести к серьёзному кризису сельского хозяйства.
Поучаствовал в разработке реформы и товарищ министра внутренних дел Алексей Ираклиевич Лёвшин. Он считал, что освобождать крестьян по «английскому образцу» (без земли) нельзя. Но нельзя им было и выдавать полный надел земли. Поскольку, тогда крестьянам не будет смысла работать на помещиков или же их работа будет стоить баснословных денег. И в таком случае, сельское хозяйство ждёт упадок. Левшин предложил оставить за крестьянами усадьбы. Это не позволило бы помещикам выгнать их, а крестьян вынудило бы работать. Они стали бы полностью зависимыми друг от друга. При этом, усадьбы должны были отдаваться за выкуп, а не бесплатно. И лишь спустя какое-то время, можно было предоставить крестьянству право на выкуп земли, использовав кредиты. Также Левшин считал, что начинать реформу нужно в западных губерниях. Акцент сделать на тех, которые граничат с европейскими государствами, где с крепостничеством уже распрощались.
Ознакомившись с многочисленными записками, министр внутренних дел и член Секретного комитета Сергей Степанович Ланской представил проект будущей реформы 26 июля 1857 года. Также он предложил образовать в каждой из губерний дворянские комитеты, которые имели бы право вносить в проект правки. Александр II принял программу и узаконил её в рескрипте на имя генерал-губернатора Назимова 20 ноября 1857 года.
Итак, в первоначальном варианте рескрипт Назимову предполагал ликвидацию личной зависимости крестьян от помещиков, но последние сохраняли в своей собственности землю. Тем не менее, крестьянам всё же выделялась земля, но не бесплатно. За неё необходимо было или выплатить оброк, или же отбыть барщину. Так же, спустя какое-то время предполагался выкуп усадеб. На ликвидацию зависимости одного сословия от другого отводилось десять лет. В обсуждении реформы должны были участвовать и губернский предводитель дворянства, выборный представитель дворянства от каждого уезда, пара влиятельных и уважаемых помещика и другие. Этот рескрипт был отправлен всем губернатором Российской империи.
Крепостное право, как способ сохранить привычный уклад жизни
Рескрипт Назимову ошеломил российское дворянство. А затем ещё Министерство внутренних дел прислало циркуляр с похожим содержанием. А пока дворяне обсуждали грядущие перемены, Секретный комитет превратился в Главный комитет по крестьянскому вопросу. И ему стали подчиняться, появившиеся в 1858 году, губернские комитеты. Выбора, по факту, у помещиков не было. И они включились в работу по реформе. Но настрой у дворян был самый негативный. Подавляющее большинство крайне резко реагировало не только на самую идею отмены крепостного права, но и даже на его смягчение.
Но всё же, были среди помещиков и те, кто понимал необходимость реформы. В первую очередь, это были люди, которые уже влились в новую структуру капиталистических отношений. И для них освобождение крестьян являлось даже выгодным. А вот ярыми противниками были помещики, скажем так, «старого образца». Они до последнего пытались сохранить привычный уклад жизни, в котором не находилось места для рыночных отношений. Мелкопоместное дворянство и феодальная знать выступали против перехода страны на капиталистические рельсы. Но власть проявила жёсткость, поскольку у неё не было выбора.
После многочисленных обсуждений и представлений проектов, которые сводились лишь к количеству уступок крестьянству, появилась новая программа реформы. Базировалась она, естественно, на рескрипте Назимову. Программа не подразумевала полную отмену крепостного права, а лишь его смягчение. Когда новость об этом разлетелась по стране, начались крестьянские волнения. Народ посчитал, что его хотят сделать свободным без земли.
4 декабря 1858 года Александр II утвердил программу реформы. В ней говорилось о получении крестьянами личной свободы, об их обеспечении наделами земли с правом выкупа. Также утверждалось и переходное состояние. Но всё равно, о полной готовности документа говорить было рано.
Последовали очередные споры. Обстановка накалилась. Причём главными противниками стали власть и дворянство. Помещики по-прежнему не желали идти на уступки и старательно тормозили реформу. Во время ожесточённых споров умер Ростовцев. И его пост председателя Редакционных комиссий отошёл к графу Виктору Никитичу Панину. В отличие от Ростовцева, Панин придерживался консервативных взглядов и не являлся сторонником полной отмены крепостного права. И поэтому он внёс в проект свои правки, отразив мнение помещиков. А именно: Виктор Никитич уменьшил размеры наделов для крестьян, а заодно увеличил повинности.
Папин и редакционные комиссии завершили работу над реформой в октябре 1860 года. Они представили 5 проектов, а все их труды заняли 35 печатных томов. В общей сложности комиссии подробно рассмотрели более восьмидесяти проектов, представленных губернскими комитетами.
После очередных затянувшихся обсуждений, Александр II всё же подписал Манифест «О Всемилостивейшем даровании крепостным людям прав состояния свободных сельских обывателей» и «Положение о крестьянах, выходящих из крепостной зависимости». Произошло это 19 февраля 1861 года.