Коммандер Дадли У. Мортон считается одним из лучших американских подводников Второй мировой войны. С 1959 по 1982 год в состав американского флота входил названный в честь него эсминец. По потопленному тоннажу Мортон занимает восьмое место среди командиров американских субмарин, а по числу пущенных на дно японских судов делит второе место со Слейдом Каттером, уступая только своему бывшему старпому Ричарду О’Кейну. Однако первый его самостоятельный боевой поход в январе 1943 года был омрачён инцидентом, до сих пор вызывающим ожесточённые споры историков.
Третий поход «Уаху»
26 января 1943 года американская подводная лодка «Уаху» патрулировала в центре Тихого океана, в 450 милях к югу от островов Палау. Субмарина вышла в рейд из австралийского Брисбена и находилась в море уже десять дней. Это был третий её поход и первый — с новым командиром лейтенант-коммандером Дадли У. Мортоном. Он сменил первого командира лодки Марвина Кеннеди, с которым ранее выходил в боевой поход в роли командира-стажёра.
Подлодка «Уаху» принадлежала к типу «Гэтоу» — самому массовому в американском флоте во время войны. Она была заложена в Сан-Франциско на верфи Мэйр-Айленд 28 июля 1941 года, спущена 14 февраля 1942 года и вступила в строй 15 мая того же года. Надводное водоизмещение лодки составляло 1525 т, подводное — 2424 т, длина — 95 м, ширина — 8,3 м, минимальная осадка — 5,2 м. Четыре 10-цилиндровых дизеля «Фэрбенкс-Морс» общей мощностью 5400 л.с. обеспечивали лодке солидную надводную скорость в 21 узел, а четыре электродвигателя «Дженерал Электрик» общей мощностью 2740 л.с. — подводную скорость в 9 узлов. Надводная дальность хода составляла 11 000 миль, подводная — 96 миль на одной зарядке при скорости в 2 узла. Автономность лодки достигала 75 суток, экипаж состоял из 60 человек, в том числе 6 офицеров. Субмарина несла 6 носовых и 4 кормовых торпедных аппарата, а также 14 запасных торпед. Первоначально на ней стояла одна 76-мм пушка, а также 40-мм и 20-мм автоматы. Перед своим вторым походом в ноябре 1942 года вооружение было заменено на 102-мм пушку и два 20-мм «Эрликона».
В первых двух походах (с августа по октябрь и с ноября по декабрь 1942 года) «Уаху» записала на свой счёт грузовое судно, танкер и подводную лодку. В действительности её жертвой стал только один танкер — «Камои-мару» (5300 т), пущенный на дно четырьмя торпедами с «пистолетной» дистанции в 640 м. Зато в своём первом самостоятельном походе Мортон сразу же добился успеха: 24 января 1943 года возле японской базы Вевак на северном побережье Новой Гвинеи он поразил эсминец «Харусамэ», с дистанции от 1100 до 740 м выпустив все торпеды из носовых аппаратов. Лишь шестая попала в цель, это попадание наблюдалось в перископ, и на «Уаху» решили, что эсминец затонул. На самом деле он выбросился на берег, позднее его дотащили до Трука, где приделали временную носовую часть; затем корабль ремонтировался в Йокосуке до конца ноября 1943 года.
На следующий день «Уаху» взяла курс на Палау, который изначально являлся её целью. Утром 26 января лодка уже находилась в 400 милях к северо-западу от Вевака, примерно в точке 02°04’ с.ш., 140° 10’ в.д. Около 8 часов сигнальщик заметил на горизонте дым. Лодка изменила курс так, чтобы оказаться впереди противника. Около 8:15 он был идентифицирован как транспорт и грузовое судно, идущие курсом 95°. Это был японский конвой с войсками для 8-й армии в Новой Гвинее, 6 января вышедший из Сингапура и двигавшийся без всякого охранения.
Лодка погрузилась и заняла позицию для атаки впереди противника и слева от него — так, чтобы выпустить торпеды, когда первое судно будет проходить на дистанции в 1300 ярдов с отклонением всего 15° вправо. Это позволяло сразу же атаковать второе судно с расстояния в 1000 ярдов, хотя и с отклонением 30° от траверза влево.
В 10:30 Мортон понял, что его расчёт на атаку неверен. Ему пришлось развернуться вправо, чтобы создать схожие условия для стрельбы из кормовых торпедных аппаратов. В 10:41 он выпустил две торпеды по головному судну, а через 17 секунд — ещё две по шедшему следом. В первую цель (это был небольшой транспорт «Фукуреи-мару») попали обе, во вторую (транспорт «Пасифик-мару») — только одна.
Выпустив торпеды, Мортон развернулся влево для атаки из носовых торпедных аппаратов, если суда не затонут. Обойдя место боя, чтобы оценить обстановку, в 10:45 он обнаружил третье судно, которое ранее закрывала вторая цель — оно показалось ему «огромным». Это был транспорт «Буйо-мару» — мобилизованный одновинтовой пароход 1919 года постройки с максимальной скоростью всего 10 узлов. К этому времени первая цель находилась по правому борту и тонула, а второе судно сохранило ход и двигалось прямо на лодку. Некоторые описания утверждают, что оно собиралось таранить субмарину, однако в боевом журнале лодки об этом ничего не сказано.
В 10:47 Мортон с дистанции в 1800 ярдов спокойно выпустил три торпеды из носовых аппаратов в новый транспорт («Буйо-мару»), который очень удачно подставил свой правый борт. В перископ он видел, как вторая и третья торпеды попали в цель. Лишь затем Мортон довернул и выпустил две торпеды навстречу второму транспорту, который был уже совсем близко. Вторая торпеда попала в цель, однако «Пасифик-мару» продолжал движение, поэтому Мортон отвернул влево и скомандовал срочное погружение, чтобы не столкнуться с целью. Акустик доложил, что слышит множество взрывов торпед, но, как указано в журнале лодки, «было невозможно понять, что происходит».
Через восемь минут Мортон снова всплыл под перископ. Первое судно («Фукуреи-мару») уже затонуло. Транспорт «Пасифик-мару», несмотря на попадания двух торпед, медленно двигался, «имея очевидные проблемы с рулевым управлением». Транспорт «Буйо-мару» стоял без движения, но не тонул. Кораблей охранения рядом видно не было, поэтому Мортон решил добить его. «Уаху» подошла к стоящему неподвижно транспорту и в 11:33, находясь почти на траверзе, выпустила торпеду из носового аппарата с дистанции в тысячу футов. В перископ было видно, что её след ведёт прямо к миделю судна, но торпеда либо прошла под корпусом, либо не взорвалась. Тем временем с транспорта начали стрелять по подводной лодке из всего имевшегося вооружения — палубных орудий, пулемётов и винтовок.
В 11:35 Мортон выпустил ещё одну торпеду — она взорвалась прямо в середине корпуса «Буйо-мару». Лишь после взрыва третьей торпеды транспорт начал тонуть носом, высоко подняв корму, «солдаты стали прыгать за борт, как муравьи с горячей плиты». С лодки через перископ было сделано несколько снимков тонущего транспорта.
В 11:36 субмарина развернулась и направилась ко второй цели — транспорту «Пасифик-мару», который теперь уходил курсом 85°. Однако батарея лодки уже разряжалась, «Уаху» могла держать подводный ход лишь в 6 узлов, поэтому догнать цель не удалось. К тому же в 11:55 неподалёку в перископ были замечены мачты и надстройки четвёртого судна, поначалу принятого за лёгкий крейсер. Решив, что он двинется на место боя и попытается подобрать выживших, Мортон продолжил сближение. Но корабль не пошёл ему навстречу: он развернулся и присоединился к «подранку». Дистанция в момент поворота составляла около 10 000 ярдов (50 каб), но теперь по конструкции мачт и расположенной на корме надстройке Мортон опознал новое судно как танкер.
Бойня
Мортон решил на время прекратить погоню и развернулся обратно, «чтобы зарядить батареи и уничтожить примерно двадцать боевых катеров, находившихся сейчас в воде» (так сообщает журнал лодки). На месте гибели двух японских транспортов осталось около двадцати шлюпок и катеров, включая довольно большие с каютами. Командир «Уаху» направил свою лодку прямо к ним. В 11:35 он всплыл и приказал артиллеристам занять места у орудий.
Дальнейшие события вызывают много споров и ещё больше трактовок. Сначала с подводной лодки выстрелили по шлюпкам из 102-мм орудия — как позднее утверждалось со ссылкой на старпома «Уаху» Ричарда О’Кейна, неприцельно, чтобы заставить японцев покинуть лодки. Как уверял О’Кейн, «ни один человек не был намеренно застрелен в лодках или в море». Однако его заявление прямо противоречит бортовому журналу субмарины: «Выстрелили из 4-дюймовой пушки по самой крупной барке с солдатами. Хотя все солдаты в этой лодке, видимо, прыгнули в воду, мы открыли огонь из малокалиберных орудий, а затем из всего, что у нас было».
С «Уаху» стреляли не только по шлюпкам, но и по плавающим в воде людям. Один из американских подводников позднее сообщал, что видел в море человека, размахивавшего белой тряпкой. По его словам, это зрелище вызвало у наблюдателей на рубке некоторое замешательство, ведь американцы были уверены, что японцы всегда отказываются сдаваться. Историк Клэй Блэйр со слов одного из офицеров «Уаху» писал, к борту субмарины подплыл человек, явно собиравшийся вскарабкаться на лодку. Когда один из членов экипажа спросил, хочет ли Мортон взять пленного, тот ответил: «Мне не нужен здесь этот сукин сын! А вам?», после чего человек был расстрелян в воде.
По докладу Мортона, бойня продолжалась около часа. Командир «Уаху» был уверен, что «мы уничтожили все лодки и бóльшую часть войск». Около 15:30, зарядив аккумуляторы, он возобновил погоню за ушедшими японскими судами, всё ещё видимыми на горизонте. Сначала лодка шла полным надводным ходом, а в 17:21 ушла на перископную глубину. Солнце уже заходило, на субмарине осталось всего шесть торпед, поэтому Мортон решил в первую очередь атаковать неповреждённый танкер. Для этого ему пришлось развить максимальную подводную скорость. Подкравшись ближе, в 18:29 «Уаху» с дистанции в 2300 ярдов из перископного положения выпустила по танкеру три торпеды. Через 82 секунды акустик услышал сильный взрыв, однако ещё через 12 минут, подняв перископ, Мортон обнаружил, что танкер продолжает движение.
На «Уаху» осталось всего четыре торпеды, и все — в кормовом аппарате. Ночь была безлунная, и Мортон решил вести дальнейшие атаки из надводного положения, используя радар SJ. Ещё почти час он потратил, чтобы вновь догнать танкер и занять позицию для атаки. Наконец, в 20:25 субмарина выпустила по танкеру две торпеды с расстояния в 1850 ярдов. Вторая торпеда угодила в корпус сразу позади миделя. Согласно журналу лодки, судно быстро затонуло: к половине девятого на поверхности оставалась лишь носовая часть, а мачта ушла под воду, когда субмарина проходила в 1250 ярдах от танкера.
В 20:36 Мортон попытался выйти в атаку на последний японский транспорт. Однако тот открыл стрельбу, и в 20:43 едва не попал в подлодку снарядом, вынудив её вновь погрузиться. Через четверть часа «Уаху» опять всплыла, и вновь была обстреляна японским транспортом, который теперь включил прожектора. Опасаясь, что на место боя могут подойти эскортные корабли, Мортон с дистанции 2900 ярдов по данным радара выпустил две последние торпеды. Результата атаки он видеть не мог, но слышал два взрыва и был уверен, что через 15 минут после попадания последний транспорт тоже затонул.
Итоги третьего похода
7 февраля 1943 года «Уаху» прибыла в Пёрл-Харбор, проведя в походе только 23 дня. На входе в базу Мортон поднял на перископе метлу — символ «выметания» моря от врага. На сигнальном фале развевались восемь крошечных японских флагов — по числу судов, считавшихся потопленными лодкой на тот момент.
Мортон заявил пять побед: эсминец, три транспорта и танкер. Уже после войны по итогам анализа японских документов их количество было сокращено до трёх: транспорт «Буйо-мару» (5447 брт), транспорт «Фукуреи-мару» (1901 брт) и торговое судно в 4000 брт — в действительности это был «Пасифик-мару» (5873 брт), который получил только лёгкие повреждения.
Расстрела японских моряков Мортон не скрывал — он сразу же доложил об этом событии, особо подчеркнув, что уничтожил практически всех спасавшихся японцев. За этот рейд он был награждён Морским крестом, а армейское командование на Тихом океане в лице генерала Макартура вручило ему Крест за выдающиеся заслуги, особо отметив именно «…атаку на вражеский конвой, шедший с подкреплением для войск противника на Новой Гвинее…». Наконец, подводная лодка «Уаху» получила Почётную грамоту президента за свои действия против конвоя, включавшие «уничтожение одного транспорта и его экипажа».
Военное преступление?
После войны, и особенно после судебных процессов над немецкими подводниками инцидент с расстрелом шлюпок в Америке предпочитали не упоминать. Так, в фундаментальной работе Теодора Роско, посвящённой операциям американских подводных лодок, о стрельбе по шлюпкам не говорилось, хотя сам третий поход «Уаху» описывался весьма подробно.
В дальнейшем при упоминании этой истории большинство мемуаристов старались найти оправдания действиям Мортона. Так, старший помощник субмарины Ричард О’Кейн (позднее командовавший лодкой «Тан» и попавший в японский плен) заявлял, что стрельба имела целью лишь заставить японских солдат покинуть свои лодки. Вице-адмирал Чарльз Локвуд, тогдашний командующий подводными силами Тихого океана, утверждал, что выжившие были солдатами и первыми открыли огонь из пулемётов и винтовок по «Уаху», когда она поднялась на поверхность.
Позднее версия о том, что японцы открыли огонь первыми, стала основной. Лишь в 1976 году в фундаментальной работе Клэя Блэйра «Тихая победа» впервые было признано, что первым начал стрелять Мортон, хотя оговаривалось, что со шлюпок стреляли в ответ. После этого большинство описаний бойни сводилось к тому, что в ответ на первый же орудийный выстрел субмарины с одного из японских катеров раздалась пулемётная очередь. Однако журнал «Уаху» о стрельбе японцев не упоминает вовсе.
Ныне существует два основных оправдания действиям Мортона. Ряд авторов склонны объяснять их яростью американских военных, их «пылким патриотизмом» и ненавистью к противнику после неожиданного и неспровоцированного японского нападения на Пёрл-Харбор. Однако следует признать, что отношение к японцам в эту эпоху выходило за рамки отношения к ловкому и опасному противнику. Оно неизбежно окрашивалось традиционным чувством превосходства белой расы — и усиливалось тяжелейшим оскорблением, нанесённым этой расе «азиатами». Ненависть к «джапам» как к недочеловекам целенаправленно культивировалась и в армии, и во флоте. Как отмечает современный британский историк Нил Фергюсон, «для историка, специализирующегося на истории Германии, это один из самых тревожных аспектов Второй мировой войны: тот факт, что войска союзников часто относились к японцам так же, как немцы относились к русским — как к унтерменшам».
Отметим, что в ходе Битвы за Атлантику такого не наблюдалось: британские и германские моряки и лётчики периодически демонстрировали противнику своё «джентльменство». Пусть оно во многом и было показным — однако действия, подобные действиям Мортона и его экипажа, на Европейском ТВД с самого начала оценивались как однозначное варварство.
Вторым объяснением действий Мортона является его стремление уничтожить как можно больше врагов. Сам он говорил в первую очередь об этом, именно за это его и наградил Макартур. Согласно воспоминаниям О’Кейна, Мортон прямо сказал ему: «Дик, я не позволю этим солдатам сойти на берег, ибо тот, кто это сделает, погубит жизни американцев». Однако воспоминания О’Кейна были опубликованы уже после выхода работы Блэйра и возникновения дискуссии вокруг потопления «Буйо-мару». Бывший старпом «Уаху» стремился оправдать действия Мортона (и свои собственные), поэтому у него Мортон в боевой обстановке говорит слишком много и красиво.
Так или иначе, 14-я статья десятой Гаагской конвенции 1907 года (о применении Женевской конвенции 1864 года к войне на море) оценивала потерпевших кораблекрушение лиц воюющей стороны, зависящих от воли другой стороны, как вышедших из строя (hors de combat) и приравнивала их к военнопленным. С этой точки зрения действия Мортона являлись расстрелом пленных по причине невозможности их удержания. Именно за такое преступление 30 ноября 1945 года англичанами были повешены командир немецкой подводной лодки U-852 Вильгельм Экком, его старший офицер Август Хоффманном и главный медик лодки доктор Вальтер Вайспфенниг.
Видимо, сам Мортон и его офицеры догадывались о чём-то подобном. Именно поэтому во всех отчётах и воспоминаниях, начиная с судового журнала «Уаху», особо отмечается размер и разнообразие спасательных средств с «Буйо-мару» — с намёком, что часть из них могла быть боевыми судами, то есть представлять собой законную военную цель. Однако в действительности ни один из потопленных транспортов не нёс катеров «Дайхацу», «Сёхацу» или каких-либо других боевых средств. Зато на «Буйо-мару», помимо вспомогательных подразделений для 8-й армии на Новой Гвинее (части 26-го автотранспортного депо, 26-го полевого грузового депо и 26-го полевого артиллерийского склада), находился 491 индийский военнопленный из состава 2-го батальона 16-го Пенджабского полка, взятые в плен в Сингапуре в феврале 1942 года.
Всего на транспорте, включая экипаж, солдат и пленных, было 1126 человек. Вопреки утверждениям Мортона, большинство из них уцелело: утром следующего дня прибывший на место боя транспорт «Току-мару №2» поднял из воды 844 человека и доставил их на Палау. Погибло 87 японцев и 195 индийцев. Отсюда напрашивается вывод, что японцы спасали пленных в последнюю очередь. Но отличить в воде пленного от солдата вряд ли представлялось возможным. Не исключено, что индийцы рассчитывали, что американская лодка спасёт их, пытались подплыть ближе — и оказались главными жертвами стрельбы с «Уаху».
Гибель «Уаху»
За следующие полгода «Уаху» совершила ещё три похода, потопив 12 японских судов общей вместимостью 20 566 брт — оценки военного времени завысили эту цифру втрое. 13 сентября 1943 года лодка вышла с Мидуэя в свой седьмой поход, оказавшийся последним. 20 сентября она прошла проливом Лаперуза в Японское море, соблюдая радиомолчание, чтобы не выдать себя. Здесь «Уаху» потопила большой транспорт «Конрон-мару» (7908 брт), а также «Канко-мару» (2995 брт), «Масаки-мару №2» (1238 брт) и небольшое пассажирское судно в 1288 брт.
Однако на этом удача лейтенант-коммандера Мортона закончилась. По плану субмарина должна была покинуть район патрулирования 21 октября, а после пересечения линии Курильских островов выйти в эфир. Однако «Уаху» отправилась обратно десятью днями раньше — возможно, у нее кончились торпеды, или лодка имела неисправность. 11 октября она попыталась форсировать узкий (всего 43 км) пролив Лаперуза днём в надводном положении.
Сначала субмарина была замечена и обстреляна японской береговой батареей на мысе Сойя. Она сразу же погрузилась в воду, однако японский патрульный самолёт обнаружил на поверхности нефтяное пятно. Ориентируясь по нему, лодку атаковали прибывшие вскоре охотники за подводными лодками Ch-15 и Ch-43 вместе со вспомогательным тральщиком Wa-18. Лодка была сочтена потопленной. Два дня спустя столь же ожесточенной атаке подверглась вторая субмарина, возвращавшаяся из рейда в Японское море — «Софиш».
6 декабря «Уаху» была признана погибшей вместе со всем экипажем и исключена из списков флота. После её гибели американские подводные лодки не заходили в Японское море вплоть до июня 1945 года.
Обнаружение «Уаху»
В июне 2004 года подводная лодка была обнаружена при гидролокационном обследовании пролива Лаперуза российской навигационно-геодезической компанией «Ромона», действовавшей по заказу нефтедобывающей фирмы Sakhalin Energy. В то время эта фирма принадлежала компании Shell совместно с японскими «Мицуи» и «Мицубиси», и её сотрудники по неофициальной просьбе американских поисковиков из Wahoo Project Group взялись просматривать полученные результаты сканирования на предмет поиска лодки. Впрочем, выявить изображение субмарины на записях гидролокатора бокового обзора удалось только в следующем году.
Undersea Warfare, Spring 2007
28-29 июля 2006 года российские поисковики из группы «Искра» во главе с Владимиром Карташовым, ведшие поиск погибшей в августе 1945 года подводной лодки Л-19, осуществили спуск на обнаруженный объект. Дайверы сделали несколько снимков и убедились, что перед ними именно «Уаху». Лодка лежит почти в самом узком месте пролива Лаперуза в территориальных водах России на глубине 65 м на ровном киле и не имеет серьёзных внешних повреждений. Предположительно, её гибель последовала от попадания авиабомбы или торпеды в рубку в надводном положении.
31 октября 2006 года американский военно-морской флот официально подтвердил, что предоставленные российским флотом изображения обломков, лежащих на глубине около 213 футов, принадлежат «Уаху». 8 июля 2007 года на место гибели лодки в сопровождении БДК-98 прибыло судно AS40 «Фрэнк Кэйбл», после чего с его борта командующий 7-й группой подлодок контр-адмирал Дуглас Макэнни и глава минно-противолодочного командования контр-адмирал Джон Кристенсон (родственник члена экипажа «Уаху») опустили в море венки.
Автор:Владислав Гончаров