21 ноября 1941 года в штабе начальника морского района «Западная Австралия» царили беспокойство и растерянность: на базу не вернулся крейсер «Сидней» — мощный боевой корабль австралийского флота.
Десятью днями раньше он вышел из Фримантла для сопровождения транспорта с ценным грузом. В Индийском океане передал его другому конвоиру и вчера должен был возвратиться обратно.
Война бушевала где-то в Европе и Азии и еще не достигла Австралии. Никаких ураганов в последние дни не было. И тем не менее крейсер исчез без следа. На его поиски послали самолеты. Безрезультатно. Мощные радиостанции непрерывно вызывали «Сидней». Никакого ответа.
20-го числа начался шторм…но это едва ли может быть объяснением.
А затем неприятности продолжились, еще бы чуть-чуть, и к тайне «Сидня» присоединился бы его собрат. На счастье, однотипный «Перт» успел передать сигнал, что подорвался на минах, и его экипаж был спасен. А поскольку минные поля, тем более у портов Западной Австралии так просто не возникают, то стало ясно что где-то здесь действует немецкий рейдер. Таким образом, возникло предположение, что крейсер «Сидней» был уничтожен немецким (позднее была версия что японским) рейдером.
Однако меньше, чем через две недели началась война на Тихом океане, и стало уже не до немецкого рейдера. Да и трагедия «Сиднея» как-то стала забываться, тем более на фоне все новых и новых потерь австралийского флота. Так в бою в Яванском море (1 марта 1942 года) был потерян (торпедирован, а затем добит артиллерией) крейсер «Канберра»; летом в бою у острова Саво, будет потоплена «Австралия» …
Тем не менее, благодаря международному сотрудничеству Красного Креста, удалось выяснить что 50 членов экипажа крейсера «Сидней» находятся в немецком (была версия о японском) плену. Окончательную разгадку тайны исчезновения австралийского крейсера удалось выяснить только после окончания войны, после возвращения австралийских моряков.
«Корморан», так назывался рейдер, переоборудованный после начала войны из дизель-электрохода «Штайермарк» — прекрасного, только что построенного (1938 г) судна. На палубах установили замаскированные пушки (4 170-мм) и торпедные аппараты (4*3 600-мм), а в трюмах — мины заграждения, два разведывательных гидросамолета и торпедный катер. Судно в 8736 тонн развивало скорость 18 узлов и могло принять столько топлива и снаряжения, чтобы четырежды обойти земной шар по экватору. Командовал кораблем и экипажем из четырехсот человек капитан 1-го ранга Детмерс.
«Истребитель торговли» — так окрестили подобные суда немцы — покинул оккупированный норвежский порт Ставангер 13 декабря 1940 года. Обманув английские дозоры, он вышел через Датский пролив (между Исландией и Гренландией) в Атлантику и вскоре достиг своей оперативной зоны — Индийского океана. Там он и разбойничал почти год.
Замаскированный под безобидное судно, топил транспорты союзников и нейтральных государств. В последнем своем маскараде рейдер изображал голландца «Страат Малакка». «Прототип» выбрали не случайно: «Корморан» действительно был похож на него, а искусный грим еще более усилил это сходство. Новое имя написали на носу и корме. Корпус выкрасили в темно-серый цвет, надстройки — в коричневый. Черная труба и желтые мачты дополнили картину. На открытых платформах поставили деревянные макеты противолодочных пушек, таких, что полагались настоящему и купцу и, плавающему в одиночку.
К берегам Австралии в утро 19 ноября Детмерса привело настоятельное желание избавиться от неприятного и опасного груза мин, которые «Корморан» таскал с собой с самого начала похода. Командир решил заминировать подходы к портам Западной Австралии.
Стояла прекрасная погода. С юго-запада дул свежий бриз, по морю катились небольшие гладкие волны. Видимость была изумительной.
Незадолго до 16 часов сигнальщики «Корморана» увидели на горизонте прямо по носу дым приближающегося судна. Немедленно пробили боевую тревогу, и команда разбежалась по постам. Вскоре убедились: навстречу идет военный корабль. Рейдер, направлявшийся до этого на север, изменил курс на юго-запад и стал уходить полным ходом прямо на закатное солнце, против ветра и волн. Как мы увидим, это впоследствии сыграло немаловажную роль.
За долгое крейсерство Детмерс не раз продумывал свои действия в случае внезапной встречи с боевым кораблем противника, превосходящим «Корморан» по вооружению и скорости. И вот судьба посылала ему возможность проверить теоретические разработки на практике. Капитан с удовольствием предпочел бы избежать этого, но было ясно: у противника огромное превосходство в скорости — оторваться не удастся.
Тумана или дождевого шквала не предвиделось, а до наступления темноты крейсер, даже не форсируя машин, свободно настигнет «Корморан». Оставалось одно — как можно дольше играть роль безобидного и бестолкового «купца», тянуть время и попытаться завлечь противника под неожиданный удар своей артиллерии и торпедных аппаратов.
На «Сиднее», а это был он, тоже увидели «Корморан». Крейсер шел на юг во Фримантл. Но любое встречное судно полагалось досмотреть. «Сидней» повернул на юго-запад и увеличил скорость до 25 узлов. Высокие белые буруны поднялись по обе стороны форштевня. Командир крейсера запросил прожектором «купца», требуя показать свой опознавательный. На это Детмерс не спеша поднял голландский флаг, продолжая уходить полным ходом.
«Сидней» вновь повторил запрос. Детмерс повиновался и приказал показать флажный сигнал «RKQI», что было правильным для «Страат Малакка», но ответ подняли на фалах — между трубой и фокмачтой. С подходящего с кормы крейсера сигнала почти не видно. Снова следует требование повторить опознавательный.
В 16 часов 20 минут оба корабля разделяло не более трех километров, но Детмерс ждал, когда преследователь подойдет еще ближе и очутится прямо по борту, чтобы можно было ввести в дело всю артиллерию и торпедные аппараты. Он знал, что флажная болтовня неизбежно окончится и тогда заговорят пушки, а пока надо выиграть время.
Стоящим на мостике немцам все очень хорошо видно. С замаскированного дальномера давно уже поступают данные о расстоянии и пеленге в центральный пост, а оттуда к орудиям. В страшном напряжении застыли на своих местах орудийные расчеты, готовые в любую секунду открыть огонь. Артиллеристы не видят противника, но, глядя на мерно пощелкивающие стрелки принимающих приборов совмещения у орудий, они могут судить о расстоянии до него. Ведь настоящие, не деревянные пушки и торпедные аппараты скрыты маскировкой — откидными щитами — в бортах на баке, под ложными люковинами трюмов, в надстройке на юте…
А наверху продолжается игра. Пытаясь сбить командира крейсера с толку, «Корморан» непрерывно посылает по радио сигналы бедствия: «невинного купца» якобы атакует неизвестный надводный рейдер. На новые запросы прожектором немцы отвечают флажными сочетаниями в намеренно искаженной форме или же подымают сигналы «не понимаю».
С «Сиднея» запрашивают; «Куда следуете?» Ответ: «В Батавию» — выглядит вполне правдоподобно. В 17 часов 28 минут крейсер уже совсем близко, и Детмерс приказывает застопорить машины. «Сидней» проскакивает вперед и оказывается прямо по борту рейдера.
В свои сильные бинокли немцы рассматривают освещенные солнцем палубу и мостик «Сиднея». Видят, что лишь половина прислуги зенитных четырехдюймовок крейсера находится на местах. Обман пока удается, и командир «Сиднея» верит, что перед ним голландец.
Правда, носовые башенные орудия крейсера как бы «на всякий случай» наведены на «купца».
Будь немецкий рейдер построен по первоначальному проекту, в эти последние мирные секунды капитан Детмерс лихорадочно решал бы вопрос: куда стрелять?
Подчиняясь команде с поста центральной наводки, весь бортовой залп четырех семнадцатисантиметровок «Корморана» будет послан в одно место. Но в какое? «Сидней» вооружен четырьмя шестидюймовыми пушками, и восемью четырехдюймовыми в середине корабля на не защищенных броней установках. Сомнения одолевают командира.
Стрелять в носовые башни, повернутые на рейдер? Но тогда кормовые успеют всадить залп в борт рейдера.
Распределить цели – что бы каждое немецкое орудие взяло на себя башню «Сиднея»?
Да, идея заманчива, ведь можно первым же залпом лишить вражеский крейсер артиллерии; но поразить четырьмя снарядами четыре башни – слишком малая вероятность, чтобы на нее можно было рассчитывать.
Бить по мостику, туда, где находится пост управления артиллерийским огнем, уничтожить систему центральной наводки и тем дезорганизовать огонь противника? Однако дистанция минимальна, и башни «Сиднея» с ручным наведением найдут цель. А рейдеру может хватить и одного вражеского залпа – повреждения в океане заделать сложно.
Скорее всего, был выбран бы мостик.
Однако, «Корморан», (как и многие немецкие рейдеры) построен специально для таких случаев – встреча с вражескими крейсерами. Детмерс дает приказание старшему торпедисту.
Игра подходит к концу. Опять замигала сигнальная лампа на «Сиднее»: «Сообщите ваш секретный опознавательный». «Корморан» не отвечает. Да и никакие увертки не помогут командиру. Но Детмерс все еще стремится оттянуть развязку, рассчитывая, что ветер подгонит его высокобортный корабль ближе к противнику. Вновь «Сидней» повторяет приказ.
Ответ приходит неожиданным – купец («что еще возьмешь с этих гражданских» — думают на «Сиднее», любуюсь кораблем на фоне заходящего солнца) истерично — по радио, тревожным гудком, фонарем, и поднимающимся флагом — сообщает о торпедах с подводной лодки, находящейся прямо по курсу.
***
Всего 800 метров разделяли противников, для шести торпедных труб практически в упор. Первая торпеда проходит в считанных метрах перед носом крейсера – упреждение в расчете на то, что противник прибавит ход (не подтвердилось). Торпеды со второй по пятую равномерно взрываются по всей длине крейсере, от носа до кормы. Шестая торпеда проходит за кормой «Сиднея», и снова расчет на то, что австралийцы дадут ход не подтвердился…
Следом раздается залп орудий «Корморана» – центральный пост управления огнем «Сиднея» уничтожен. Носовые башни австралийского крейсера дают ответный залп – мимо, произвести следующий выстрел они не успевают, их поражает второй залп немецкого рейдера. «Корморан» дает ход, и оказывается чуть впереди «Сиднея» избегая огня его кормовых орудий. Лишенный скорости и маневра (вода заливает машинное отделение), кренящийся на борт австралийский крейсер беззащитен.
Тем не менее его продолжают поражать немецкие орудия – как тяжелые, так и легкие, мешая экипажу вести ответный огонь. Поскольку «боевая тревога» не была объявлена, открыты водонепроницаемые переборки. Наступившая тьма в отсеках осложняет борьбу за живучесть. А в палубу и борта продолжают попадать все новые и новые снаряды, где, убивая моряков аварийных партий, где создают новые пробоины или пожары…
***
Но ситуация развивалась куда благоприятнее для немцев. Капитан Детмерс сохранил выдержку, предпочитая играть невинного купца дальше, а австралийцы не заметили, что торпеды пустил именно Корморан. А на дальнейшее у них не было времени.
Четыре торпеды для «улучшенного Линдера» — это приговор.
Мой Бог, вы только поглядите!
Первая торпеда попала крейсеру прямо под первую башню и боеприпасы в ее погребе сдетонировали, вышвырнув к небу переливающийся оттенками оранжевого и черного, заворачивающийся внутрь себя огненный столб трубу, следом так же красочно взрывается вторая башня.
Вторая торпеда попала перед первой трубой, а третья – в машинное отделение.
Четвертая торпеда попадает в районе кормовых башен, и снова происходит детонация. В течение следующих секунд происходит еще несколько взрывов, расшвыривающих в сторону изорванные в клочья детали стальных конструкций, и крейсер начал буквально проваливаться в воду, задирая форштевень к небу.
Шок у австралийских моряков от последовавших взрывов настолько силен, что подошедший с поднятым немецким флагом «Корморан», они считают голландцем. Даже вытащенные из воды, и запертые в помещениях, они, проходя мимо немецких моряков, продолжают считать, что находятся на голландском судне.
Всего немцы спасли из воды 61 человека, но 11 в последствии (еще на борту «Корморана») умерли от полученных ран и ожогов.
«Корморан» продолжил боевой поход, установив мины (на них подорвался «Перт»), а позднее благополучно вернулся в Германию
***
Однако если австралийцы получили хоть какую-то весть о судьбе «Сиднея», то судьба «Корморана» осталась не раскрытой до сих пор (1983 год). Немецкий рейдер, пропал со всем экипажем, не вернувшись из похода в 1943 году.
Отправной точкой в его судьбе может служить бой между крейсером «Мауритиус» и неопознанным рейдером в Индийском океане, вечером 19 марта. Сухогруз около девяти тысяч тонн водоизмещением шел под голландским флагом, но у командира «Мауритиуса» наличие одиночного судна воюющей державы в опасном районе вызвало смутные подозрения. В ответ на предупредительный выстрел и требование лечь в дрейф «голландцы» немедленно подчинились.
Матросы в экзотической форме с широкими воротниками махали руками от установленных на баке и юте спаренных зенитных пулеметов – большинство голландских торговцев имели легкое вооружение с расчетами из личного состава Голландского Королевского флота. Именно эти матросы в упор расстреляли шлюпки с досмотровой партией, подошедшие к их борту.
Сухогруз, выпустил торпеды и дал полный ход, стремясь сократить дистанцию. Одновременно были сброшены фальшивые щиты, освободив скрывающиеся за ними шестидюймовки, немедленно открывшие беглый огонь по идущему малым ходом крейсеру. На место торгового флага Голландии взлетел флаг германского военно-морского флота, вызвав припадок бешенства у англичан. Хотя и получив торпеду, легкий крейсер дал ход, открыв огонь главным калибром.
Расчеты «Бофорсов» хлестнули по надстройкам пушечными очередями, посыпались стекла. На таком расстоянии промахнуться было невозможно, и корпус сухогруза уже после второго залпа окутался пламенем разрастающихся пожаров.
Сопротивление капера было подавлено быстро и с максимальной жестокостью. Один за другим рвущиеся в его надстройках шестидюймовые фугасные снаряды «Мауритиуса» выбивали из бушующего пламени куски металла, проламывая борт как бьющий без перерыва громадный молот Тора, а расчеты многоствольных зенитных автоматов не выпускали свою цель из прицелов ни на секунду, выкашивая тех, кто пытался вырваться из этого ада, – нарушивший правила войны на море ставил себя вне закона. Пылающее судно остановилось, кренясь на правый борт, и англичане прекратили огонь. Однако, и на борту «Мауритиуса» начался пожар, к тому же шла борьба с поступавшей водой.
По свидетельству английских моряков, вражеский сухогруз затонул очень быстро, оставив на поверхности большое рваное пятно солярового масла, переливающееся по краям радужными бликами. Из плавающих в солярке грязных обломков много информации извлечь не удалось, несколько разодранных пробковых кругов имели надписи на голландском языке с названием реально существующего торгового судна, а на всплывших металлических бочках из-под масла не было ни одной германской готики. В принципе, если бы не поднятый корсаром в бою военно-морской флаг, определить его национальность было бы невозможно. Он мог быть и итальянцем и даже японцем!
Положение ««Мауритиуса» ухудшается. Если с поступлением воды, худо-бедно удается справиться, то пожар, приближающийся и к запасам торпед и к глубинным бомбам, никак не удается взять под контроль. Наконец, видя бесполезность борьбы с огнем, англичане покидают корабль….
****
Обычно, немецкие рейдеры при встрече с вражескими крейсерами, кричали в эфир что «нас преследует неопознанный корабль», и только подпустив противника по ближе, открывали огонь. То, что неизвестный рейдер, не стал кричать в эфир об «неизвестной угрозе», косвенно свидетельствует, что это были не немцы. С другой стороны, постоянство – один из самых опасных противников. И на сухогрузе могли применить иную тактику – в целом успешную.
Если, потопленный корабль был «Кормораном», то на его счету оказывается три крейсера – два австралийских и один английский.