Самые воинственные короли Пруссии делали ставку на разные роды войск: Фридрих-Вильгельм I – на пехоту, а его сын Фридрих II - на кавалерию. Но при разнице их взглядов на военное дело отца и сына объединяло одно: они оба несколько недооценивали роль на поле боя артиллерии, считая ее обузой, замедляющей передвижения армии. Поэтому развитию своей артиллерии прусские короли уделяли значительно меньше и внимания, и средств. Так, в 1740 г. при восшествии на престол Фридриха II прусская артиллерия состояла всего из двух батальонов. В полевом батальоне имелось 6 рот, а в гарнизонном – 4 роты; причем гарнизонная артиллерия, состоявшая из тяжелых орудий, была стационарной, и ее невозможно было использовать в полевых сражениях.
А между тем, в первой половине XVIII века в Австрии, Франции, и России благодаря внедрению новых разработок артиллерия уже заняла место, равнозначное пехоте и кавалерии. На основе анализа войн XVII — первой половины XVIII столетий в европейских армиях была введена новая организация артиллерии, приняты на вооружение улучшенные системы вооружения, выработана новая тактика применения орудий. Буквально накануне Семилетней войны, в 1753 году, в австрийской армии по проекту генерала фон Лихтенштейна был ликвидирован типичный для всех европейских армий того времени разнобой в калибрах, размерах и весе орудий. На вооружение Австро-Венгрии были приняты стандартизированные облегченные маневренные полевые пушки только трех калибров: 3-, 6- и 12-фунтовые, весившие всего 240, 414 и 812 кг соответственно. Для стрельбы навесным огнем (по укреплениям и крепостям) были введены 7- и 10-фунтовые гаубицы. Стандартизация артиллерии по фон Лихтенштейну была проведена с модернизацией всего артиллерийского парка, усовершенствованием конструкции ствольных камер, колесных лафетов, зарядов и прочего имущества. Система Лихтенштейна оказалась настолько удачной, что вскоре была скопирована всеми остальными европейскими государствами.
Прусская полковая артиллерия в походе
Лишь тогда король Пруссии Фридрих, внимательно следивший за всеми новшествами в военном деле, хоть и не тяготел особо к артиллерии, уже не смог проигнорировать охватившую все европейские армии модернизацию и унификацию артиллерийского парка. И он тоже унифицировал свою артиллерию введением 3-, 6- и 12-фунтовых пушек; при этом ради увеличения мобильности артиллерии Фридрих повелел переплавлять свои старые длинноствольные 12-фунтовые пушки в новые орудия, с укороченными стволами (с прежних 24 калибров до 22 или 18, а то и вовсе до 16-14 калибров!). Это дало определенный выигрыш в весе. Однако пушки способны вести только настильный огонь ядрами и картечью, а прусской армии требовались так же орудия навесного огня. Поэтому Фридрих по австрийскому образцу принял на вооружение и гаубицы - так же двух калибров: 7- и 10-фунтовые. Причем способность гаубиц «накрывать» падающими сверху разрывными гранатами спрятанные за строениями и возвышенностями объекты так понравилась Фридриху, что он стал применять этот вид артиллерии гораздо шире, чем австрийцы.
Одновременно Фридрих по примеру австрийцев начал реорганизовывать свою артиллерию и увеличивать ее численность, доведя к концу своего правления количество рот только в полевой артиллерии до 43 (они составили 8 артиллерийских батальонов). Теперь прусская полевая артиллерия разделялась на линейную и полковую. Линейная состояла из четырех пеших полков и одного конного; в нее входили 12- и 6-фунтовые орудия, а так же гаубицы. Более многочисленную полковую артиллерию составляли орудия, находившиеся при пехотных полках (по 2 орудия на пехотный батальон). В основном это были легкие 3-фунтовые пушки, частично подкрепленные более мощными 6-фунтовыми орудиями (в этом случае пехотному батальону вместо двух 3-фунтовок придавалась одна 6-фунтовка). Кроме полевой Фридрих ввел еще и резервную артиллерию. В нее были включены осадные крепостные орудия, и восемь полевых запасных батарей. Каждое орудие в зависимости от его калибра обслуживали от 6 до 15 человек, тщательно обученных своему делу.
Король Фридрих получил прозвище «Великий» не из подобострастия придворных; Великим он стал потому, что творчески подходил к возникавшим проблемам, даже если они не слишком его интересовали. Поэтому, реорганизовав свою артиллерию и добившись увеличения ее мобильности путем копирования идей, рожденных другими, Фридрих на этом не успокоился. Он пошел даже дальше их. То, что теперь благодаря разработкам австрийца фон Лихтенштейна полевая артиллерия перестала отставать от двигающейся пехоты, натолкнуло Фридриха на мысль: а как бы поддержать артиллерийским огнем атаки его любимой кавалерии? Так прусский король первым в Западной Европе пришел к идее создания конной артиллерии!
Конная артиллерия Пруссии в бою
Вообще-то концепцию конной артиллерии начал разрабатывать задолго до него российский император Петр Великий - еще в первой четверти XVIII века для увеличения скорости передвижения он в драгунских полках посадил на лошадей и артиллерийские расчеты. Однако западноевропейские правители и полководцы относились к России как к варварской стране, неспособной создать что-то толковое, и потому русский опыт остался совершенно незамеченным на Западе. Так что для Западной Европы прусский король действительно стал новатором, создателем нового рода артиллерии.
В чем же заключалось отличие конной артиллерии от пешей? В пешей артиллерии номера орудийного расчета передвигались пешком, а орудия буксировались конными запряжками (6-фунтовые орудия тянула четверка лошадей). Фридрих же в создаваемой им конной артиллерии для повышения мобильности сделал конным весь обслуживающий пушки персонал (снабдив его кавалерийским оружием), а 6-фунтовые орудия приказал буксировать запряжками уже из шести лошадей (ранее шестеркой лошадей тянули только 12-фунтовые пушки и гаубицы). Мало того, для увеличения скорости передвижения орудий король повелел переработать полевое 6-фунтовое орудие, насколько возможно максимально уменьшив его вес. И его новая 6-фунтовая пушка с облегченными лафетом перевозилась теперь значительно быстрее, чем стандартная европейская «шестифунтовка», за что солдаты прозвали это орудие «галопирующая пушка». Правда, переоблегченный лафет этого орудия уже не выдерживал отдачи при стрельбе полным зарядом, и «галопирующую» приходилось заряжать зарядом половинным, что отрицательно сказывалось на дальности стрельбы. Однако мобильность новой артсистемы повысилась настолько, что она вполне поспевала за двигающейся рысью кавалерией, и дальняя стрельба ей не очень-то требовалась. Батареи таких пушек придавались кавалерийским полкам, и во время Семилетней войны их огонь по противнику с близкой дистанции не раз прорубал прусским конникам дорогу в рядах врага. Успешность применения прусской конной артиллерии на поле боя произвела на всех неизгладимое впечатление, и примеру пруссаков скорее последовали все европейские армии.
Убедившись в улучшении мобильности облегченных 6-фунтовых пушек в конной артиллерии, Фридрих ввел шестиконную упряжку и в пешей артиллерии. Правда, полевые «шестифунтовки» из-за своего веса транспортировались медленное, чем облегченные «галопирующие пушки»; тем не менее, они все же двигались быстрее, чем в армиях его противников, использовавших стандартные четырехконные упряжки. Так же для повышения мобильности своей артиллерии Фридрих II увеличил на двух лошадей и остальной стандартный европейский штат упряжек. Кроме 6-фунтовых пушек упряжки из шести лошадей были введены для транспортировки зарядных ящиков и 7-фунтовых гаубиц; а 12-фунтовые пушки и 10-фунтовые гаубицы получили упряжки уже из восьми лошадей. Различные же вспомогательные повозки - кузницы и фуры с имуществом, в остальных армиях перевозившиеся парой лошадей, у пруссаков тянули упряжи из четырех. Правда, казенного конского состава в прусской артиллерии не было: лошади нанимались на время войны у местного населения.
До восхождения звезды Наполеона Бонапарта, первым начавшего концентрировать свою артиллерию в крупные соединения, было еще далеко; и пруссаки в соответствии с канонами линейной тактики XVIII века большинство имевшихся орудий распределяли между пехотными частями. Как уже говорилось ранее, во всех европейских армиях тогда было принято придавать каждому батальону по одной 6-фунтовой пушке или по две 3-фунтовки. Они размещались в интервалах между батальонами, или в 50 шагах впереди линии. Наличие орудий в рядах пехоты придавало ей уверенность и усиливало ее огонь, но «размазывание» имеющейся артиллерии по всем войскам исключало нанесение концентрированного артиллерийского удара по противнику на важнейшем направлении.
Более тяжелая линейная артиллерия так же еще не применялась массировано: обычно ее 6- и 12-фунтовые пушки батареями по 6-8 орудий (после Семилетней войны батареи стали 10-орудийными) занимали позиции в центре и на флангах общего боевого порядка, и их огонь не координировался с действиями других батарей. Да при этом еще Фридрих, не придававший особого значения потере орудий, запретил отвод артиллерии с занятых позиций даже в случае прорыва противника. Впоследствии, в 1806-м году в сражениях против Наполеона такая организация, принятая пруссаками при Фридрихе, дорого им обошлось: под Заальфельдом, Иеной и Ауэрштедтом сосредоточенные массы французской артиллерии буквально смели с лица земли распыленные по фронту прусские пушки. Но это случилось потом, через полвека; а в Семилетней войне прусская артиллерия блистала своей высочайшей мобильностью, несмотря на то, что по количеству пушечных стволов она значительно уступала армиям своих противников. Особенно - артиллерии России, которая имела по 6 орудий на тысячу солдат — вдвое больше, чем у пруссаков. Правда, в ходе войны ценой огромных усилий (и во многом благодаря значительному количеству захваченных у австрийцев пушек) Фридриху удалось довести число своих орудий сначала до 4, а впоследствии даже до 5 на каждую тысячу солдат. Однако все равно до самого окончания войны прусская артиллерия уступала русской. Это отмечают все прусские мемуаристы – участники Семилетней войны, описывая страшную мощь русского артогня. Однако огромные артиллерийские парки русской артиллерии были выгодны в сражениях; но они становились обузой на марше. Перегруженная многочисленной артиллерией, армия Елизаветы I ни разу не смогла совершить действительно быстрого перехода, и ни разу не сумела инициативно дать пруссакам бой. Фридрих всегда передвигался быстрее и всегда нападал сам, когда ему это было необходимо. Когда же он считал положение для себя невыгодным, то всегда без труда уходил.
Как уже говорилось выше, артиллерийский парк Пруссии в ходе Силезских войн, а затем и в Семилетней войне то и дело пополнялся австрийскими орудиями из-за почти постоянных побед Фридриха над армиями Австро-Венгрии. Это позволило пруссакам не только пополнять свою артиллерию трофейными пушками и гаубицами, но и использовать в своих целях еще одно изобретение австрийцев. В качестве трофеев пруссакам часто доставались так называемые «колбасные телеги» - зарядные ящики особого типа, которые имели плоскую крышку, обшитую кожей в форме колбасы. Крышка использовалась в качестве сиденья для расчета орудия: вдоль ящика шли подставки для ног, спереди и сзади имелись деревянные упоры. На походе артиллеристы садились на ящик боком по ходу движения: передний и задний солдаты держались за упоры, а находившиеся в середине — друг за друга. Это усовершенствование существенно ускоряло темп переброски орудий на марше, из-за чего имевшую подобные зарядные ящики артиллерию называли «ездящей». Пруссаки охотно использовали такие трофеи, чтобы их обслуга пешей артиллерии не передвигались медленно пешком, стараясь поспеть за пушкой, а ехала с той же скоростью рядом, сохраняя силы для ведения боя.
Таким образом, Фридрих Великий многое сделал для преобразования прусской артиллерии. Однако эти преобразования носили во многом случайный и непоследовательный характер; и связано это было с тем, что прусский король недолюбливал этот род войск. Нелюбовь Фридриха к артиллерии была вызвана тем, что даже облегченная, превращенная им в «галопирующую», она все равно мешала стремительному маневрированию прусских войск (недаром король называл свою артиллерию «обозом»). Фридрих был убежден, что роль артиллерии вторична: она лишь подготавливает победу, одерживает же ее пехота, а довершает кавалерия. И это, а так же колебания во взглядах между веяниями передовых артиллеристов и старыми предубеждениями, не дали Фридриху Великому выработать и провести в жизнь строго определенные планы. Так, например, хотя в подражание пруссакам во всех европейских государствах перешли к отливке пушек с укороченными стволами, сам Фридрих в последнюю часть своего царствования опять снабдил свою артиллерию длинными мощными пушками. Он объяснил свое впадение в другую крайность тем, что сражение при Лейтене, где из-за недостатка артиллерии ему пришлось применить старые длинноствольные орудия, убедило его в их превосходном действии...
Форма артиллеристов Фридриха Великого
Артиллеристы Фридриха II носили форму общеармейского кроя и того же синего цвета с красными отворотами фалд, красными галстуками, палевыми жилетами и кюлотами, с белыми чулками, прикрытыми черными гамашами. Ремни амуниции – белые. Артиллеристы отличались от пехоты лишь синим цветом лацканов и красной выпушкой по обшлагам. На головах – черные треуголки с белым галуном и красным помпоном; бомбардиры выделялись среди остальных артиллеристов черными митрами с медной налобной бляхой. Такой же митрой выделялись минеры; но у них митра имела красный цвет, а налобная бляха была белого металла. Конные артиллеристы имели точно такую же форму, но вместо гамаш надевали кавалерийские ботфорты; их треуголки украшались небольшим белым султаном.
Конный и пеший артиллеристы, офицер артиллерии, бомбардир и ездовой артиллерии