16 апреля 1932 года на Ленинградском радиозаводе начался выпуск передающих радиоустановок и первых отечественных телевизоров. Изображение в «телевизоре для индивидуального пользователя» мог рассматривать только один человек: встроенная в корпус приставки лупа увеличивала видимый размер экрана примерно до 3×4 см.
Еще в 20-е годы Советское правительство приступило к радиофикации страны: радио в то время было мощнейшим инструментом распространения информации и одновременно— пропаганды. Но вот собственной радиовещательной аппаратуры в СССР не было. Организовать ее производство было поручено Ленинградскому заводу имени Козицкого — старейшему приборостроительному предприятию в стране, созданному немецким инженером Вернером Сименсом — основателем здравствующей и поныне фирмы Siemens. К слову, если бы не революция, этот завод и до сих пор мог бы оставаться частью концерна Siemens. Но случилось иначе: после национализации завода ему было присвоено имя бывшего рабочего этого завода — ссыльного большевика Николая Григорьевича Козицкого.
Именно этот завод выпустил первые советские радиоприемники — «Радиолина». Несмотря на сложность устройства («Радиолина» состояла из 3 тяжелых блоков: отдельно приемник, блок детектора и трехламповый блок усилителя низкой частоты), оно стало массовым — альтернативы «Радиолине» не было: уже к концу 1924 года в России насчитывалось около 20 тысяч таких радиоприемников, половина из которых была в Москве.
На протяжении двадцатых годов завод проходил модернизацию оборудования — осваивалось производство новых деталей. В апреле 1932 года завод приступил к выпуску передающих радиоустановок. На этом же заводе был создан первый советский серийный телевизор. Правда, запущен в массовое производство телевизор был лишь 2 года спустя, 16 апреля 1932 года — до этого аппарат несколько раз дорабатывался.
Телевизор Б-2 был… механическим. Сейчас странно даже подумать, что на заре существования телевидения этот принцип демонстрации изображения считался не просто перспективным, а единственно возможным. Основой телевизора служил диск Нипкова размером менее 20 см в диаметре, позволяющий формировать из 30 строк изображение размером 16×12 миллиметров. Экранная линза позволяла увеличивать размер изображения примерно до 3×4 сантиметров. «Как же можно было смотреть такой телевизор?» — воскликнет современный человек, еще каких-то десять лет назад с удовольствием резавшийся в электронные игры на экранчике своего телефона, имевшем такой же размер. Разгадку отыскать несложно: подобно мобильному телефону, Б-2 был устройством индивидуальным — его мог смотреть только один человек. Зато Б-2 имел крохотные размеры: 230×216×160 мм. Миниатюрность телевизора объясняется не только тем, что он работал на одной-единственной лампе, но и тем, что Б-2 не имел специального приемника — он подключался напрямую к обычному радиоприемнику. А вот звук передавался на другой частоте и чтобы смотреть передачи со звуком, требовалось подключать второй приемник с громкоговорителем. «Голубой экран» был не голубым, а оранжевым: такой оттенок ему придавала служившая источником света неоновая лампа.
На передней панели этого аппарат вы не нашли бы знакомых каждому обладателю поздних советских телевизоров ручек с надписями «Громкость», «Яркость», «Контраст», не была здесь и переключателя каналов — к чему он, если «канал» всего один? Зато здесь были три другие ручки, управляться с которыми мог только разбирающийся в технике человек. Центральная служила для изменения частоты генерирующего контура. Левая — для изменения частоты синхронизации приема и передачи изображения. Дело в том, что диск Нипкова, находящийся на станции, «разбирал» изображение на точки, и диск, которым был оснащен телевизор, заново собирал их в картинку — однако передающий и принимающий диски зачастую делали это с разной частотой, из-за чего вместо изображения на экране возникал хаос из светящихся точек. Исправить эту проблему можно было, подкрутив ручку. Схожей задаче служила и правая ручка — правда, в отличие от левой, она напрямую регулировала число оборотов двигателя, крутившего ось диска Нипкова. Качество изображения было весьма невысоким — ведь число «пикселей» не превышало 1200. Лучше всего на экране Б-2 выглядели рисованные изображения — мультфильмы и картинки, а вот трансляции кинозаписей реальной жизни оставляли желать лучшего. Вдобавок из-за частого мерцания экрана у зрителей болели глаза.
Несмотря на эти недостатки первых советских телевизоров, всего на заводе Козицкого их было выпущено около 3 тысяч, и даже при том, что стоили они дорого — 235 рублей, они раскупались быстро. Любопытно, что в стране, где еще не существовало понятия авторского права — де- факто оно было отменено вместе с изменением государственного строя — правительство поощряло и самостоятельное изготовление населением таких телевизоров: в журнале «Радиофронт» были опубликованы подробные схемы Б-2 для читателей, владеющих паяльником. Более того, и сам Завод имени Козицкого выпускал не только телевизоры, но и комплекты деталей, предназначенных для сборки аппаратов радиолюбителями. Интересно, что в комплекте отсутствовал деревянный футляр, который в варианте с уже собранным на заводе телевизором, разумеется, был — его предлагалось сделать самому: в конце концов, работать по дереву проще, чем паять.
Жизнь механического телевидения оказалась недолгой: его вещание было свернуто в 1941 году, поскольку еще в 1938 году в Москве и Ленинграде заработали в опытном режиме телецентры с электронной разверткой. Тем не менее именно Б-2, а вовсе не появившиеся на 17 лет позже КВН-49, имеют право считаться первыми советскими массовыми телевизорами.
Илья Носырев