Как утверждают источники, в этот день 1792 года сапёрный капитан Руже де Лиль презентовал публике «Боевую песню Рейнской армии» – тут же переименованную в «Марсельезу». (Не все знают, но французский гимн некоторое время был и нашим – в суматохе первых революционных лет его распевали пополам с «Интернационалом»).
…Существует байка, что первое исполнение воинственной песни состоялось в доме одного из друзей де Лиля – а уже через пару месяцев революционный народ потащит бедолагу на гильотину – причём, радостно горланя при этом свежий хит… (Приятеля – а не нашего Руже!..) Тот, правда, вскоре тоже угодит под репрессии – но вывернется… ныне он с почётом покоится в Доме Инвалидов, аккурат подле Наполеона.
…Что касается гильотины, то это универсальное орудие по непреднамеренному (но символичному) совпадению пройдёт боевое крещение в тот же день того же года. (Кстати, на пенсию её отправили всего-то четыре десятилетия назад…) Впрочем – по порядку.
…Как известно, доктор Жозеф Гильотен гильотину отнюдь не изобретал – более того, умолял её переименовать – но получил отказ… его потомкам придётся самим сменить фамилию!.. (Другая байка – мол, доктора казнили на собственном творении… на самом деле, так вполне могло случиться, поскольку Робеспьер прикажет, было, его арестовать – но, на счастье Гильотена, до пламенного революционера доберутся быстрее…)
…В действительности, Гильотен был хорошим врачом – и настоящим гуманистом, если вспомнить, что в те времена казнимых колесовали, потрошили, жгли на кострах, четвертовали… в крайнем случае, вешали – а отсечение головы считалось верхом милосердия, и было привилегией высшей знати. Каким образом доктора посетила идея, неясно (разные модификации подобных машинок известны, по крайней мере, с XIV века) – но в Учредительном собрании, членом которого был Гильотен, новацию охотно подхватят. (Во-первых, из соображений пресловутого «равенства»; во-вторых – революции банально не хватало палачей. А может, и наоборот…)
…Разработку поручат другому доктору – хирургу Антуану Луи (потому изделие какое-то время звали «Луизетта») – а техническим исполнением займётся немецкий механик Шмидт (его имя в истории названия не отражено).
Принцип устройства общеизвестен – отметим только, что оптимальный вес ножа – не менее сорока кг, а высота, с которой он падает – не ниже двух метров. По крайней мере, такой результат дали эксперименты в морге, которые проводил сам шевалье Шарль-Анри Сансон де Лонваль – представитель заслуженной палаческой династии. (По отзывам современников – добрейший и вежливейший человек; между прочим, его мемуары были написаны самим Бальзаком). Рассказывают, что в разработке участвовал и Людовик XVI (на тот момент ещё не арестованный) – Его Величество действительно увлекался всякими техническими штучками… впрочем, скорее всего, это выдумка – учитывая, что король вскоре станет клиентом шевалье Сансона…
…Итак, новинку обсуждали, конструировали, строили, тестировали – а в тюрьме все эти месяцы томился ужасный разбойник Жак Пелетье, которому и суждена будет сомнительная честь опробовать изобретение на себе. (История с его приговором туманна – похоже, Пелетье загремел за банальный гоп-стоп, а приписываемые ему злодеяния – не более чем выдумка. Ну, ладно…)
…Наконец, все технические и бюрократические проблемы разрешились (в последний момент возникнет целая правовая дискуссия, подобности которой мы, с Вашего разрешения, опустим) – и 25 апреля 1792 года Гревскую площадь (ныне – площадь Отель-де-Виль; тогда – общепринятое место казней) – запрудит жадная до новых впечатлений публика. Для пущего эффекта гильотину водрузят на строительные леса и выкрасят в красный цвет – а злодея обрядят в красную же рубаху…
…Увы, зевак ждало жестокое разочарование – бездушный механизм сработает мгновенно; голова бедолаги свалится в корзину. (В те времена считалось, что, будучи отрубленной, она видит ещё секунд десять – потрясая головой перед площадью, палач не столько показывал её толпе, сколько – совсем наоборот – ей толпу…) Как говорят, кто-то из обиженных зрителей выкрикнул: «Верните наши виселицы!» – в общем, эффектного дебюта не получилось… Это не помешает машине (которую вскоре перевезут на нынешнюю площадь Согласия) заработать буквально в три смены – и обрести широкую популярность; как мы уже упоминали, во Франции её в последний раз использовали в 1977-м…
P.S. …По оценкам, за пару якобинских лет полсотни гильотин исполнят примерно двадцать тысяч приговоров – другим примером массового применения станет Третий рейх, где за время его существования таким образом казнят уже сорок тысяч… Впрочем, это – совсем другая история.
