Вацлав Воровский и его убийца, белый офицер Морис Конради. Любопытно сравнить взгляды Воровского и его убийцы — насколько разное выражение лиц! У одного — взгляд мыслящего человека, у второго — абсолютно стеклянный взгляд самодовольного хлыща, социального паразита...
27 октября — 150 лет со дня рождения советского политика и дипломата Вацлава Воровского (1871—1923), героически погибшего на своём посту. Посланник СССР в Швейцарии был убит белогвардейцем Морисом Конради. Сдаваясь полиции, стрелявший гордо заявил: «Я сделал доброе дело — русские большевики погубили всю Европу… Это пойдёт на пользу всему миру... Я — новый Вильгельм Телль, призванный спасти человечество!». И швейцарский суд присяжных с ним... согласился, решив, что убийца невиновен. Конечно, сыграла свою роль яростная антисоветская кампания, которую развернула русская белая эмиграция. В ходе неё ненависть к Воровскому среди белой эмиграции буквально зашкаливала. В ней сливались и монархисты, подобные самому Конради, и «социалисты», вроде историка Мельгунова, написавшего, чтобы помочь Конради, целую книгу — «Красный террор в России». Когда Мельгунова спрашивали, почему он написал, будучи «левым», только о красном терроре, а белый обошёл гробовым молчанием, он отвечал, что торопился помочь защите Конради, а труд о белом терроре выпустит позднее. Но, конечно, своё обещание не исполнил...
Надо сказать, что и до нашего времени все антикоммунисты сохранили в неприкосновенности свою ненависть к Воровскому.
Необычный по выразительности памятник, открытый Воровскому в Москве. Памятник уже в 90-е годы вызвал потоки брани со стороны небезызвестного Дмитрия Галковского: «И встал Воровский туберкулёзной раскорякой в центре Москвы. Если бы даже специально заказали портрет негодяя для музея восковых фигур, то заказчик подобный шедевр отверг бы... Ни один враг не смог бы поставить более позорного памятника-карикатуры. Ноги колесом, пальцы веером: «Ша, дипломат идёт!» Пальцы на руке Воровского действительно были искалечены от приобретённого в тюремных застенках и сыром карцере суставного ревматизма.
На Украине изничтожение памяти павшего на своём посту советского посланника — а он представлял в том числе и Украинскую ССР — прошло в 2014—2016 годах: имя Воровского стёрли с карты Киева, «Кропивницкого», Краматорска, Кременчуга, Мариуполя, Мелитополя, Дружковки, Харькова, Чернигова... А вот в Донецке и Симферополе улицы Воровского остаются. В Москве улица Воровского была переименована ещё в 1993 году. Но в десятках российских городов улицы Воровского сохранились на карте.
Ненависть к Воровскому, как в зеркале, отразилась в прославлении белой эмиграцией его убийцы. Отражая эти настроения, поэт Константин Бальмонт откликнулся стихотворением:
Люба мне буква «Ка»,
Вокруг неё сияет бисер.
Пусть вечно светит свет венца
Бойцам Каплан и Каннегисер.
И да запомнят все, в ком есть
Любовь к родимой, честь во взгляде,
Отмстили попранную честь
Борцы Коверда и Конради.
(Каннегиссер — убийца большевика Урицкого в 1918 году, а Коверда — убийца другого советского посланника, Войкова).
Дедушка Конради владел в дореволюционной России известным кондитерским предприятием. Так что Морису Морисовичу было за что сражаться в рядах белой гвардии...
Рисунок Юлия Ганфа 1923 года из журнала «Красный перец», посвящённый убийству Воровского и оправданию его убийцы Конради
Ещё один рисунок 1923 года на ту же тему. «Позорный герб. Вот как изображают Конради: 1) Обвинительный акт [в виде мальчишки, играющего в Вильгельма Телля], 2) черносотенная печать [в виде Марка Юния Брута], 3) мадам Кускова, и 4) Конради, как он есть».
Надо заметить, что над выливанием помоев на память Вацлава Воровского хорошо потрудился ещё его современник, итальянский дипломат граф Сфорца, который вложил в уста советского дипломата следующую фразу о Ленине, которого Воровский якобы называл «кретином»: «Нами руководит немецкий школьный учитель, которого сифилис одарил несколькими искрами гения прежде, чем убить его!».
Л. Троцкий комментировал эти «откровения» графа так: «Я выписал эту отвратительную фразу, преодолевая брезгливость. Под именем Воровского Сфорца здесь клевещет не столько на Ленина, сколько на Воровского. Источники вдохновения графа Сфорца распознать нетрудно: белая эмиграция... Граф сам рассказывает, как итальянское правительство, включая почтенного графа, захватило для обыска чемоданы Воровского, в которых, по доносу белых эмигрантов, находились будто бы бриллианты для революционных целей. Явившись к министру, Воровский сказал: «Извините, господин министр, мой дорожный костюм. Моё выходное платье у вас в таможне». Эта фраза очень похожа на Воровского, и она лучше всего даёт тон тем отношениям, какие Воровский мог установить с придворным итальянским «демократом».
Прижизненная советская карикатура на Муссолини и Воровского:
Рисунок Д. Мельникова. 1922 год. «В Италии. «...Тов. Воровский написал ноту протеста. Муссолини извинился...» (Из газет)»