Итак, феллахи.
Приёмный сын и наследник Мухаммеда Али Ибрахим-паша писал отцу по поводу привлечения в армию феллахов: «За 20 лет военной службы я понял, что из 1000 турок верны 300, тогда как из 1000 арабов, египтян – верны 700». Набрав специалистов из Европы, в числе которых был бывший французский офицер Жозеф Ансельм Сэве, а ныне ренегат Сулейман-паша аль-Фарансави (ему тоже есть памятник теперь),
вали принялся за дело. Поначалу солдат набирали методом рекрутчины. Когда народ стал от неё прятаться, проводящим рекрутские наборы приходилось идти на хитрости: например, окружать мечеть в пятницу и загребать в армию всех, кто выходит с молитвы. Те, чтобы не идти в армию, калечили себя или убегали, но Мухаммеда это не остановило. Когда и это перестало действовать - египетские феллахи не горели желанием помереть за Отчизну, а уж тем паче за совершенно чужого им албанца Мехмета Али-пашу, - Мухаммед Али поэтапно организовал в Египте паспортную систему, прописку, тайную полицию и каторгу для уклонистов.
Ибрагим-паша (слева), Мухаммед Али (в центре) и Сулейман-паша (справа)
Рекрутчина же была заменена организованным призывом, с медкомиссией и всем остальным, чтобы перестали брать увечных и больных, а то ведь до смешного доходило. В общем, за 15 лет вали Египта построил в отдельно взятой стране начала XIX века почти точную карикатуру на современные представления о тоталитаризме. Даже с «культом личности», потому что сражалась эта новая армия, называвшаяся в просторечии «ан-низам аль-джадид» (армия нового порядка), а в качестве парадного имени - «Джихадийя», не под зелёными знамёнами ислама, и не под флагом Османской империи, которой формально всё ещё был подчинён Египет, а под знаменем, на котором было вышито имя Мухаммеда Али. Но со временем из офицеров-египтян вышел весь цвет египетской политики – лидеры египетского национального движения, президенты республиканского Египта: Мухаммед Нагиб, Гамаль Абдель Насер, Анвар Садат, Хосни Мубарак.
Орден Мухаммеда Али
Мухаммеду Али предстояло модернизировать экономику, совершить реформу образования, построить современную армию и флот. Подобные изменения в начале XVIII века в России осуществил Пётр I. В области экономики, чтобы иметь средства на поддержание этого огромного механизма, губернатор Египта основал хлопковую промышленность, которой затем будет известна эта страна, а также ввёл несколько государственных монополий в области внешней торговли. Как и Пётр I, Мухаммед не жалел ни людей, ни средств на исполнение грандиозных строительных проектов. К примеру, он возродил Александрию, заново отстроив в 1819 году канал соединяющий город и реку Нил. Благодаря паше столица птолемеевского Египта вновь стала важным морским портом, однако заплатив за это огромную цену: согнанные на ремонт канала мужчины и женщины сотнями умирали от невыносимых условий, в которых им приходилось работать. Чтобы обеспечить казну деньгами, паша в первую очередь значительно повысил налоги, полностью взял под свой контроль сельское хозяйство, объявил выращивание и продажу большинства зерновых культур государственной монополией, а богатые земли, подаренные его предшественниками мечетям и медресе, конфисковал. Огромное внимание уделялось военному образованию. К 1840 году в бесплатных светских учебных заведениях обучалось уже 2761 человек. Возникла система стипендий. Была создана Национальная библиотека. При Мухаммеде одним из главных египетских товаров на экспорт стал длинноволокнистый хлопок. Острая нужда западных государств в этом сырье в условиях индустриальной революции способствовала вовлечению Египта в мировую торговлю.
Памятник Мухаммеду Али в Александрии
Однако главные усилия Мехмеда были направлены на обустройство армии и флота. Причём военная модернизация затронула практически все сферы экономики Египта: строились фабрики по пошиву униформы, производству корабельных парусов и огнестрельного оружия, устанавливались новые военные верфи, стремительно развивалась химическое производство, а в Александрии появился новый арсенал. Открывались военные академии и светские школы, причём преподавали в них европейцы и египтяне, вернувшиеся после обучения в западных учебных заведениях. Кроме того, Али отправлял учиться за границу самых талантливых чиновников, а оттуда вызывал к себе первоклассных специалистов во всех областях наук. К примеру, французский доктор Антуан-Бартелеми Кло был приглашён Али, чтобы организовать в Египте врачебное дело. В 1822 году он основал медицинскую школу с больницей, которая готовила медиков для армии.
Памятник Мухаммеду Али в Кавали
Реформируя страну, Али-паша не забывал и увеличивать свои территории, аннексируя земли соседей. В 1815 году он освободил Мекку и Медину от ваххабитов и забрал их владения в Аравии и прибрежном Йемене. Через год война с представителями секты возобновилась. Сын Мухаммеда Али, талантливый военачальник и полководец Ибрагим-паша, вторгся во внутреннюю Аравию. В течение нескольких лет армия Ибрагима приступом захватила главные центры провинций Касыма и Неджда. В 1818 году он захватил столицу саудитов Аль-Дирайя и разрушил город до основания, а эмира отправил на казнь в Стамбул. В качестве признательности Ибрагима объявили губернатором Хиджаза. Также в результате Суданской кампании, предпринятой в 1820 году, паша взял под контроль всю долину Нила вплоть до Эфиопского нагорья и установил своё владычество на обоих берегах Красного моря. В 1823 году он осуществил завоевание Восточного Судана. Этими южными землями интересовались ещё правители Древнего Египта. Местное население было вооружено копьями и луками со стрелами, так что победа далась египтянам без особого труда. Завоёванные территории стали постоянным источником вывоза рабов.
Дальше начинается самое интересное. У турецкого султана всё как обычно не слава Аллаху, и в очередной раз восстают греки. Султан рвёт на себе волосы и просит помощи, в том числе и у своего пока ещё верного вассала: вали Египта. Трения между Мухаммедом Али и его предполагаемым сюзереном приобретают характер системных противоречий, и на один из таких воплей о помощи - против русских в Молдавии - губернатор Египта отвечает наглой просьбой предоставить ему в управление Анатолию. Однако в 1824 году Мухаммед Али соизволил-таки отправить 17 тысяч солдат в Морею, когда турецкий султан Махмуд II
обратился к Али за помощью в борьбе против греков, добивавшихся независимости от Османской империи. Предварительно султан пообещал ему Крит, и армия Али отправилась подавлять восстание. Египетский флот без труда захватил Крит, Кипр и Морею. Последней соломинкой, переломившей спину верблюда, стало Наваринское сражение. В 1827 году объединённая турецко-египетская эскадра потерпела сокрушительное поражение от греческих союзников (России, Франции и Англии) в Наваринском заливе у юго-западного берега полуострова Пелопоннес. Войска, руководимые Ибрагимом, оказались блокированы в разорённой и страдавшей от голода и чумы Морее. Было уничтожено 94 корабля. В этом сражении отличился капитан первого ранга М.П. Лазарев, который к этому времени совершил три кругосветных путешествия и вместе с Ф.Ф. Беллинсгаузеном открыл Антарктиду.
Али был в бешенстве. Надо сказать, что незадолго до этого вали Египта прямо писал турецкому султану о том, что вступать в прямое сражение с европейскими державами чревато быстрым и болезненным поражением, но тот не желал и слушать. В качестве компенсации за бездарно утерянный флот египетский паша потребовал от Махмуда Сирию. Последовавший отказ ещё больше разозлил Али, и он понял: пора. Он давно положил глаз на соседние провинции, а в особенности - на Сирию. Аж с 1810 года он непрерывно зондировал почву и действовал на нервы английскому посланнику и османской администрации.
Нужна она ему была не столько из личной мегаломании, сколько из-за потребностей новой экономики и военной машины Египта в ресурсах, которых в самом Египте недоставало: например, в дереве. Вали пытался заставить феллахов сажать деревья, но получалось у них это из рук вон плохо, и больших перспектив не сулило. Приходилось импортировать древесину из Судана, Греции, Анатолии и даже из Европы, не говоря уже о самой Сирии. Кроме дерева, новая империя нуждалась в притоке свежей живой силы. Институт призыва и экономические пертурбации в конечном итоге привели к тому, что население Египта перестало расти и начало сокращаться - ситуация, довольно нестандартная для традиционного общества в отсутствие крупных войн или эпидемий. Опять же, Мухаммед Али был озадачен тем, что постоянные боевые действия, необходимые для поддержания и расширения империи, истощат человеческие ресурсы Египта совсем, и приведут к падению производительности. «Государства без подданных - не государства» - решил паша, и окончательно нацелился на Сирию.
Дабы захватить Сирию и получить вожделенные дерево и пушечное мясо, нужно было на чём-то туда добраться. С этой целью паша начал восстанавливать порушенный при Наварине египетский флот, для чего был специально приглашён французский инженер, и началось строительство Арсенала в Александрии в июне 1829 году. Европейские державы напряглись: усиленный призыв, строительство флота и прочие военные приготовления не предвещали ничего хорошего. Даже пятничный выходной, священный для мусульман, был отменён, чтобы выполнить амбициозные планы египетского губернатора к осени 1831.
В итоге в 1831 году Ибрагим-паша последовательно захватил Яффо, Хайфу и Акко. В 1832 году был взят Дамаск, а к концу года под контролем сына Али была уже вся Сирия. Султан намеревался взять реванш в битве при Коньи, однако огромное османское войско не смогло справиться с армией Ибрагима, уступающей ему в разы. После этого Ибрагим хотел идти на Стамбул, но Мухаммед остановил сына, побоявшись вмешательства в конфликт европейских сил. В результате, этот раунд противостояния между вали Египта и османским султаном закончился в мае 1833 года Кютахийским договором, согласно которому Мухаммеду Али доставалось почти всё из того, что он успел завоевать, он стал наместником Сирии и Аданы.
Но, как говорится, недолго музыка играла: сирийцы, которые вначале очень радовались освобождению от произвола местных феодалов, поняли, что доморощенный «тоталитаризм» Мухаммеда Али не сильно лучше: призыв в армию, налоги и прочие радости цивилизации вскоре привели к тому, что популярность губернатора Египта среди сирийского населения упала почище ельцинской накануне выборов 1996 года. Обрабатывать людей в стиле «выбирай сердцем» и «голосуй или проиграешь» тогда ещё не умели, так что обходились массовыми экзекуциями, карательными рейдами и ссылкой на каторгу. От Египта по-прежнему требовали ежегодной подати в государственную казну, и так как владение сирийскими территориями не приносило того дохода, на который рассчитывал Али, паша в 1838 году отказался выплачивать дань своему сюзерену. На деле это означало утверждение независимости Египта. В ответ Махмуд II собрал армию и начал новую войну против мятежного паши. Однако египтяне под предводительством Ибрагима разбили противника в решающей битве при Незибе.
Более того, флот султана, из-за предательства его командующего, оказался в александрийском порту. Вскоре после этого Махмуд II умер. Ему наследовал его старший сын Абдул-Меджид I. Османский владыка заручился поддержкой Англии и Франции, которые к этому моменту уже сообразили, что если так дальше пойдут дела, то в будущем Ближний Восток придётся отбивать не у дряхлеющей Турции, а у энергичного и воинственного Египта. Франция, поначалу активно поддерживавшая идущего к успеху Мухаммеда Али, сменила сторону в октябре 1840 года, спасовав перед угрозой войны с Британской империей. К началу 40-х годов Ибрагим-паша обнаружил, что с моря ему угрожают европейцы, а из Малой Азии подходят переформированные полки турецкого низама. Тут же восстало местное население, и было принято решение оставить неблагодарную Сирию и вернуться в Египет. Но не тут-то было: морские пути были заблокированы, большинство сухопутных - тоже, и оставался один выход: идти кружным путём через пустыню. По дороге армию немилосердно терзали местные партизаны, а Ибрагим-паша запил, после чего обнаружилась печальная, но довольно очевидная закономерность: чем больше он пил, тем больше он проигрывал, чем больше он проигрывал, тем сильнее он пил - получался замкнутый круг. Стартовав из Дамаска с армией в 70000 человек, он вышел из пустыни с отрядом тысяч в пять - остальные погибли или дезертировали.
С этого момента над Египтом был установлен жёсткий контроль со стороны Англии. Фактически страна стала частицей Британской колониальной империи. Для Мухаммеда Али это было крушением смысла жизни, его личной религией была власть. Египетскому правителю впредь запрещалось строить и приобретать новые корабли без разрешения султана. Численность египетской армии тоже должна быть существенно сокращена. При этом Абдул-Меджид позволил Мехмеду Али и его наследникам сохранить за собой Египет и Судан. Правда о независимости не могло быть и речи: Мухаммед признавал верховенство султана и должен был, как и прежде, ежегодно отправлять дань в османскую столицу. Империя, которую выстраивал египетский паша, рухнула. Англо-турецкая торговая конвенция, подписанная в 1838 году, существенно ограничила финансовый поток в египетскую казну и препятствовала субсидированию фабрик, большинство из которых пришлось закрыть.
Всё это не могло не сказаться на здоровье паши: у него начались сильные приступы паранойи и неконтролируемого гнева. В течение некоторого времени врачи лечили его от хронического колита нитратом серебра. Как выяснилось позже, данное соединение может вызвать психическое расстройство. Но важнейшей причиной его безумия стал тяжелейший стресс. В конце жизни Мухаммед Али полностью лишился рассудка. Он не понимал даже, что Египтом правит не он, а его сын Ибрагим. Наследник относился к отцу с большим уважением, но после нескольких месяцев правления Ибрагим умер от туберкулёза.
Власть перешла к внуку Мухаммеда - Аббасу-паше, который не разделял идей своего великого деда. Новый правитель был против модернизации и сближения с Западом. Он отозвал обратно в Египет студентов, обучающихся за границей. К счастью для себя, Мухаммед Али, этого не сознавал. Он скончался 3 апреля 1849 года.
Дальше начинается самое интересное. У турецкого султана всё как обычно не слава Аллаху, и в очередной раз восстают греки. Султан рвёт на себе волосы и просит помощи, в том числе и у своего пока ещё верного вассала: вали Египта. Трения между Мухаммедом Али и его предполагаемым сюзереном приобретают характер системных противоречий, и на один из таких воплей о помощи - против русских в Молдавии - губернатор Египта отвечает наглой просьбой предоставить ему в управление Анатолию. Однако в 1824 году Мухаммед Али соизволил-таки отправить 17 тысяч солдат в Морею, когда турецкий султан Махмуд II
обратился к Али за помощью в борьбе против греков, добивавшихся независимости от Османской империи. Предварительно султан пообещал ему Крит, и армия Али отправилась подавлять восстание. Египетский флот без труда захватил Крит, Кипр и Морею. Последней соломинкой, переломившей спину верблюда, стало Наваринское сражение. В 1827 году объединённая турецко-египетская эскадра потерпела сокрушительное поражение от греческих союзников (России, Франции и Англии) в Наваринском заливе у юго-западного берега полуострова Пелопоннес. Войска, руководимые Ибрагимом, оказались блокированы в разорённой и страдавшей от голода и чумы Морее. Было уничтожено 94 корабля. В этом сражении отличился капитан первого ранга М.П. Лазарев, который к этому времени совершил три кругосветных путешествия и вместе с Ф.Ф. Беллинсгаузеном открыл Антарктиду.
Али был в бешенстве. Надо сказать, что незадолго до этого вали Египта прямо писал турецкому султану о том, что вступать в прямое сражение с европейскими державами чревато быстрым и болезненным поражением, но тот не желал и слушать. В качестве компенсации за бездарно утерянный флот египетский паша потребовал от Махмуда Сирию. Последовавший отказ ещё больше разозлил Али, и он понял: пора. Он давно положил глаз на соседние провинции, а в особенности - на Сирию. Аж с 1810 года он непрерывно зондировал почву и действовал на нервы английскому посланнику и османской администрации.
Нужна она ему была не столько из личной мегаломании, сколько из-за потребностей новой экономики и военной машины Египта в ресурсах, которых в самом Египте недоставало: например, в дереве. Вали пытался заставить феллахов сажать деревья, но получалось у них это из рук вон плохо, и больших перспектив не сулило. Приходилось импортировать древесину из Судана, Греции, Анатолии и даже из Европы, не говоря уже о самой Сирии. Кроме дерева, новая империя нуждалась в притоке свежей живой силы. Институт призыва и экономические пертурбации в конечном итоге привели к тому, что население Египта перестало расти и начало сокращаться - ситуация, довольно нестандартная для традиционного общества в отсутствие крупных войн или эпидемий. Опять же, Мухаммед Али был озадачен тем, что постоянные боевые действия, необходимые для поддержания и расширения империи, истощат человеческие ресурсы Египта совсем, и приведут к падению производительности. «Государства без подданных - не государства» - решил паша, и окончательно нацелился на Сирию.
Дабы захватить Сирию и получить вожделенные дерево и пушечное мясо, нужно было на чём-то туда добраться. С этой целью паша начал восстанавливать порушенный при Наварине египетский флот, для чего был специально приглашён французский инженер, и началось строительство Арсенала в Александрии в июне 1829 году. Европейские державы напряглись: усиленный призыв, строительство флота и прочие военные приготовления не предвещали ничего хорошего. Даже пятничный выходной, священный для мусульман, был отменён, чтобы выполнить амбициозные планы египетского губернатора к осени 1831.
В итоге в 1831 году Ибрагим-паша последовательно захватил Яффо, Хайфу и Акко. В 1832 году был взят Дамаск, а к концу года под контролем сына Али была уже вся Сирия. Султан намеревался взять реванш в битве при Коньи, однако огромное османское войско не смогло справиться с армией Ибрагима, уступающей ему в разы. После этого Ибрагим хотел идти на Стамбул, но Мухаммед остановил сына, побоявшись вмешательства в конфликт европейских сил. В результате, этот раунд противостояния между вали Египта и османским султаном закончился в мае 1833 года Кютахийским договором, согласно которому Мухаммеду Али доставалось почти всё из того, что он успел завоевать, он стал наместником Сирии и Аданы.
Но, как говорится, недолго музыка играла: сирийцы, которые вначале очень радовались освобождению от произвола местных феодалов, поняли, что доморощенный «тоталитаризм» Мухаммеда Али не сильно лучше: призыв в армию, налоги и прочие радости цивилизации вскоре привели к тому, что популярность губернатора Египта среди сирийского населения упала почище ельцинской накануне выборов 1996 года. Обрабатывать людей в стиле «выбирай сердцем» и «голосуй или проиграешь» тогда ещё не умели, так что обходились массовыми экзекуциями, карательными рейдами и ссылкой на каторгу. От Египта по-прежнему требовали ежегодной подати в государственную казну, и так как владение сирийскими территориями не приносило того дохода, на который рассчитывал Али, паша в 1838 году отказался выплачивать дань своему сюзерену. На деле это означало утверждение независимости Египта. В ответ Махмуд II собрал армию и начал новую войну против мятежного паши. Однако египтяне под предводительством Ибрагима разбили противника в решающей битве при Незибе.
Более того, флот султана, из-за предательства его командующего, оказался в александрийском порту. Вскоре после этого Махмуд II умер. Ему наследовал его старший сын Абдул-Меджид I. Османский владыка заручился поддержкой Англии и Франции, которые к этому моменту уже сообразили, что если так дальше пойдут дела, то в будущем Ближний Восток придётся отбивать не у дряхлеющей Турции, а у энергичного и воинственного Египта. Франция, поначалу активно поддерживавшая идущего к успеху Мухаммеда Али, сменила сторону в октябре 1840 года, спасовав перед угрозой войны с Британской империей. К началу 40-х годов Ибрагим-паша обнаружил, что с моря ему угрожают европейцы, а из Малой Азии подходят переформированные полки турецкого низама. Тут же восстало местное население, и было принято решение оставить неблагодарную Сирию и вернуться в Египет. Но не тут-то было: морские пути были заблокированы, большинство сухопутных - тоже, и оставался один выход: идти кружным путём через пустыню. По дороге армию немилосердно терзали местные партизаны, а Ибрагим-паша запил, после чего обнаружилась печальная, но довольно очевидная закономерность: чем больше он пил, тем больше он проигрывал, чем больше он проигрывал, тем сильнее он пил - получался замкнутый круг. Стартовав из Дамаска с армией в 70000 человек, он вышел из пустыни с отрядом тысяч в пять - остальные погибли или дезертировали.
С этого момента над Египтом был установлен жёсткий контроль со стороны Англии. Фактически страна стала частицей Британской колониальной империи. Для Мухаммеда Али это было крушением смысла жизни, его личной религией была власть. Египетскому правителю впредь запрещалось строить и приобретать новые корабли без разрешения султана. Численность египетской армии тоже должна быть существенно сокращена. При этом Абдул-Меджид позволил Мехмеду Али и его наследникам сохранить за собой Египет и Судан. Правда о независимости не могло быть и речи: Мухаммед признавал верховенство султана и должен был, как и прежде, ежегодно отправлять дань в османскую столицу. Империя, которую выстраивал египетский паша, рухнула. Англо-турецкая торговая конвенция, подписанная в 1838 году, существенно ограничила финансовый поток в египетскую казну и препятствовала субсидированию фабрик, большинство из которых пришлось закрыть.
Всё это не могло не сказаться на здоровье паши: у него начались сильные приступы паранойи и неконтролируемого гнева. В течение некоторого времени врачи лечили его от хронического колита нитратом серебра. Как выяснилось позже, данное соединение может вызвать психическое расстройство. Но важнейшей причиной его безумия стал тяжелейший стресс. В конце жизни Мухаммед Али полностью лишился рассудка. Он не понимал даже, что Египтом правит не он, а его сын Ибрагим. Наследник относился к отцу с большим уважением, но после нескольких месяцев правления Ибрагим умер от туберкулёза.
Власть перешла к внуку Мухаммеда - Аббасу-паше, который не разделял идей своего великого деда. Новый правитель был против модернизации и сближения с Западом. Он отозвал обратно в Египет студентов, обучающихся за границей. К счастью для себя, Мухаммед Али, этого не сознавал. Он скончался 3 апреля 1849 года.