К середине XVI века в Атлантике — в Карибском море и у берегов Европы — сложилась необычная ситуация. Буквально за считанные годы в этих водах, которые раньше были опасны разве что своими штормами, появилась новая страшная опасность — пираты! И первую скрипку в этом концерте сразу же стали играть англичане. Почему именно они? Англия опоздала к делёжке американских и азиатских колоний. В XVI веке там уверенно обосновались испанцы с португальцами.
Значит, стать новыми конкистадорами английским мужчинам было затруднительно. Куда же пойти молодому, смелому, сильному парню, жаждущему быстрого обогащения? Ну конечно же, в пираты! А учитывая тот факт, что пиратство чуть ли не официально поощрялось английским правительством, то морской разбой стал в прямом смысле слова национальной идеей Британии. А наиболее выдающиеся пираты становились национальными героями. Таким специфическим героем стал и сэр Фрэнсис Дрейк — один из самых великих пиратов, которых когда-либо рождала английская земля.Самая востребованная профессия в Англии
Конечно, при рождении Дрейк вовсе не был никаким сэром. Это потом королева Елизавета I, довольная очень уж выгодной (для казны) деятельностью пирата, пожалует ему рыцарский титул. А около 1540 года, когда в семье девонширского фермера Эдмунда Дрейка родился мальчик, которого назвали Фрэнсисом, никто не мог предположить, что ему доведётся стать сэром, вице-адмиралом и грозой испанской короны.
Впрочем, не стоит считать мелких английских землевладельцев (йоменов), из числа которых происходили родители будущего пирата, представителями самых низших сословий, которые, говоря словами русской пословицы, «щи лаптем хлебают». Так, юный Фрэнсис получил весьма неплохое (по тем временам) образование. Он умел и читать, и писать. Причём не только по-английски, но и по-французски. От своего отца, который на склоне лет перешёл из «сельхоз-работников» в проповедники, Дрейк унаследовал искусство убеждать — незаменимое качество для всякого лидера (в том числе и для лидера морских разбойников).
Когда Фрэнсис был ещё подростком, отец отдал его в ученики к шкиперу торговой барки. Вряд ли Дрейк-старший мечтал видеть своего сына разбойником. Скорее, он хотел обеспечить мальчику гарантированное трудоустройство во взрослой жизни. А в Англии второй половины XVI века самыми востребованными профессиями оказались те, что так или иначе были связаны с морем.
Итак, Фрэнсис становится юнгой на корабле. Корабль торговый и ходит лишь в прибрежных водах. Это ещё даже не школа, а детский сад для каждого английского моряка. Но его нужно обязательно пройти, чтобы шагнуть выше. А школой конкретно для Фрэнсиса стала уже служба у Джона Хокинса — знаменитого моряка елизаветинской эпохи. Хокинс был старше Дрейка на восемь лет. А главное, был дворянином со связями. Поэтому Хокинс быстро стал влиятельным предводителем, а сын простолюдинов Дрейк поначалу лишь работал на него.
Чем же занимался Дрейк у Хокинса? О, тогда это был самый востребованный (только-только появившийся, но суливший огромные перспективы) бизнес — работорговля!
Работорговля: школа молодого моряка
Итак, если прибрежное (каботажное) плавание было детским садом Дрейка, то его школой стали работорговые экспедиции Джона Хокинса.
Сметливый, с хорошо подвешенным языком моряк Дрейк быстро обратил на себя внимание хозяина. Перспективный юноша получает под свою команду барк «Юдифь». Очень быстро Дрейк становится правой рукой Джона Хокинса. Однако в 1568 году растущий бизнес Хокинса — Дрейка потерпел неожиданное фиаско. Во время очередного визита в Новый Свет с партией рабов, у мексиканской крепости Сан-Хуан-деУлуа, эскадра Хокинса подверглась нападению испанцев, которые давно уже с подозрением относились к визитам английских кораблей в свои колонии. Мадрид полагал, что торговлю с испанскими колониями, в том числе и рабами, должны вести испанские же купцы, а вовсе не иностранцы.
Бросив флагманский корабль со всеми ценностями, Хокинсу удалось скрыться от испанцев на лёгком судне «Миньон». Вырвался из кольца испанских кораблей и Дрейк на своей «Юдифи». Остальные английские корабли пошли ко дну или были захвачены.
Возмущённые работорговцы Дрейк и Хокинс прибыли в Англию, где через официальные каналы потребовали от испанского короля возмещения понесённых убытков в результате такого вопиющего «нарушения международного права». Тот факт, что до своего разгрома эскадра Хокинса помимо работорговли ещё успела и пограбить кое-какие прибрежные мексиканские поселения, истцы скромно обошли молчанием.
Король Испании Филипп II, конечно же, эту жалобу проигнорировал. Тогда Дрейк решил, что «не стоит ждать милостей от Испании, взять их у неё — наша задача». Так на свет появился уже не работорговец, а пират Дрейк…
«Грабь награбленное!»
Первый же пиратский рейд Дрейка в 1572 году прославил его имя на всю Англию. Снарядив отчасти на свои, отчасти на казённые средства несколько кораблей, он отправился в Карибское море. Там, после ряда успехов средней руки, Фрэнсиса ждала крупная удача — «Серебряный флот» испанской короны…
Каждый год весной от берегов Америки в Испанию отплывала флотилия из десятков кораблей. Везла она целые горы серебра, добытые на знаменитых боливийских серебряных рудниках в Потоси. Поэтому флотилию эту и прозвали «Серебряным флотом».
Конечно, для Дрейка и его маленькой эскадры не могло быть и речи о захвате всего «Серебряного флота», состоявшего из нескольких десятков грузовых и военных (охранных) кораблей с многочисленной и выученной командой. Но дело в том, что «Серебряный флот» формировался в Гаване (отправной точке путешествия в Испанию). В главный порт Кубы со всех концов Южной и Центральной Америки прибывали испанские корабли, везущие серебро и прочие ценности, добытые или награбленные на подвластных территориях. Из этих мини-эскадр и складывался потом могучий «Серебряный флот», о нападении на который в полном составе нечего было и думать.
Испанские аркебузиры. Анхель Гарсиа Пинто. Источник: «Дилетант»А вот Дрейку как раз повезло перехватить такую испанскую мини-эскадру, перевозившую ценный груз в Гавану. Добыча англичан была колоссальна — 30 тонн серебра. И можно представить, какие объёмы серебра вёз весь флот Испании, если только его частица принесла грабителям такое богатство! В Англию Дрейк вернулся богачом и знаменитым на всю страну пиратом.
Пират и королева: секретное допсоглашение
Вторая вылазка Дрейка была ещё более успешна, чем первая. В ноябре 1577 года Дрейк отправился в экспедицию к тихоокеанскому побережью Америки. Эскадра отплывала уже при полной официальной поддержке королевы Елизаветы, которая убедилась в талантах амбициозного капитана и в невероятной рентабельности подобных мероприятий для казны. Впрочем, формально целью путешествия значилось открытие новых земель.
Однако все понимали, что Дрейк отправляется в поход не с познавательными, а совсем иными целями. К официальной инструкции прилагался секретный контракт, согласно которому королева за свой счёт снаряжает Дрейку эскадру изшести кораблей, а взамен тот обязуется 50 процентов захваченных в ходе «научного путешествия» ценностей сдать в королевскую казну.
Результаты похода превзошли все самые смелые ожидания. Дрейк огнём и мечом прошёлся по тихоокеанскому побережью, атакуя испанские города и посёлки. Но это всё были мелочи по сравнению с главным призом — манильским галеоном. Каждый год на другом конце планеты из Манилы (в испанских Филиппинах) выходил галеон, который вёз в митрополию всё награбленное на этих азиатских островах за целый год.
Но плыть на запад через Индийский океан, огибая мыс Доброй Надежды, испанцы боялись. Они опасались (и весьма справедливо) азиатских, арабских, африканских и, разумеется, европейских морских разбойников, которые в изобилии водились в водах Индийского и Атлантического океанов. Поэтому испанцы выбрали другой путь. На восток, по прямой через Тихий океан в порт Акапулько в испанской Мексике. Там ценности манильского галеона выгружались, перевозились по суше на противоположное (атлантическое) побережье, где снова грузились на корабли и отправлялись уже собственно в Испанию. Такой путь был довольно трудоёмким, но зато более коротким и, главное, более безопасным…
Да, так было безопаснее. К английским пиратам в Карибском море уже попривыкли и держали против них военные эскадры. Но вот в Тихом океане их ещё не видывали. И серьёзной защиты не предусмотрели.
И вот, обогнув Южную Америку через Магелланов пролив, пираты Дрейка вырвались на оперативный (тихоокеанский) простор…
Поверженный левиафан
Весной 1579 года, подойдя к гавани мексиканского порта Акапулько (на тихоокеанском побережье Мексики), Дрейк увидел на рейде силуэт огромного корабля. Это был тот самый манильский галеон!
Этот корабль нельзя было спутать ни с каким другим. Дело в том, что испанские предприниматели, недовольные конкуренцией с поставщиками недорогой азиатской продукции (в первую очередь текстильной), убедили короля издать специальный указ. Было решено, что с Филиппин в Испанию можно отправлять лишь один грузовой корабль в год. Так кастильские ткачи хотели ограничить приток дешёвых азиатских тканей.
Но испанские торговцы и купцы на Филиппинах нашли выход. Они стали строить это одно-единственное разрешённое законом судно такого размера, чтобы оно вмещало разом все необходимые товары. Для своей эпохи это был пои стине корабль-гигант.
Парусный флот никогда прежде не видел такой громадины. Некоторые из манильских монстров имели водоизмещение в 2000 тонн (для сравнения: самый крупный корабль в эскадре Дрейка не дотягивал и до 300 тонн). И вот этакого левиафана увидел Дрейк в гавани Акапулько, куда галеон, судя по всему, только что прибыл с грузом.
Дрейк не медлил. На его стороне был фактор внезапности и отчаянная команда головорезов. Испанцы были застигнуты врасплох, большая часть команды находилась на берегу. Сопротивление небольшой охраны было быстро сломлено. Несметные сокровища (а с Филиппин везли не только китайский шелк, но и специи, и фарфор, и драгоценные камни) попали в руки пиратов.
Справедливости ради надо отметить, что манильские галеоны во времена Дрейка ещё не имели пушек, поэтому не могли дать артиллерийский отпор дерзким захватчикам. Испанцы привыкли спокойно плавать через Тихий океан, где не было серьёзных пиратов. Зачем тогда пушки?
Однако после налёта Дрейка, а также после того, как в 1587 году другой британский джентльмен удачи, Томас Кавендиш, захватил манильский галеон «Святая Анна» (причём не на якоре в гавани, а в открытом море!), испанцы пересмотрели свои «правила безопасности морских перевозок». Манильские галеоны теперь стали оснащаться пушками, воинская команда на галеонах была значительно увеличена. После этих нововведений атака стала весьма проблематичной задачей.
Но Дрейку повезло. Он оказался первым, поэтому и сорвал столь жирный куш.
«Золотая лань» приносит два госбюджета
Когда в сентябре 1580 года, после трёхлетнего отсутствия, единственный уцелевший корабль Дрейка — его знаменитый флагман «Золотая лань» — вошёл в Плимутскую гавань, в трюмах судна покоились сокровища на сумму 600 000 фунтов стерлингов. Это было в два раза больше годового бюджета всего английского королевства!
Дрейк был встречен как национальный. герой. Королева была в восторге. Одним махом милый сэр Фрэнсис (он стал сэром, потому что немедленно по возвращении был удостоен рыцарского звания) привёз ей фантастический подарок. Напомним, что по секретному допсоглашению королева имела право на половину всей добычи, то есть в данном случае на 300 000 фунтов стерлингов (и именно столько примерно собиралось налогов на территории Английского королевства за целый год!).
Следующий, третий по счёту, налёт Дрейка на испанские колонии был тоже результативен. В 1586 году пират сумел получить от Картахены, одного из крупнейших городов испанской Америки, неслыханный по тем временам выкуп в 107 000 золотых песо. Правда, для того чтобы добиться этого внушительного результата, Дрейку пришлось поначалу для острастки сжечь примерно четверть города (чему, кстати, изрядно порадовалась королева Елизавета, жаждавшая тогда «испанской крови»).
Затем был дерзкий рейд уже на собственно испанское побережье (на Кадис в 1587 году), чтобы, как шутливо выразился сам капитан пиратов, «подпалить бороду королю Испании».
Попутно у Азорских островов Дрейк захватил каракку «Сан Филипе», шедшую из Индии с большим грузом золота, пряностей и шёлка (добыча составила 114 000 фунтов; королева, как и прежде, получила свою долю). А в 1588 году cэр Фрэнсис Дрейк принял активное участие в разгроме испанской Непобедимой армады. В Англии он превратился в национального героя, а для испанского короля стал воплощением вселенского зла.
Последнее дело Дрейка
Свою последнюю пиратскую экспедицию в Вест-Индию (Америку) Дрейк совершил в 1595—1596 годах в компании с Джоном Хокинсом — человеком, которому был во многом обязан своей фееричной карьерой.
Завязав с работорговлей, Джон Хокинс тоже подался в пираты. Хотя здесь ему пришлось уступить пальму первенства своему бывшему протеже (Дрейку), тем не менее испанцы трепетали и перед его именем. Затевая очередные военные действия против ненавистной Англии, испанский король интересовался первым делом: где сейчас Дрейк и Хокинс, что они делают, чем занимаются? То есть дальняя отлучка этих господ даёт хоть какую-то надежду на успех.
Но к середине 1590-х Хокинс чувствовал себя виноватым перед королевой. В предыдущую свою экспедицию он привёз золота существенно меньше, чем рассчитывал сам, и гораздо меньше, чем рассчитывала королева. За это 60-летнемуморскому волку была устроена настоящая выволочка во дворце (королева Елизавета очень бдительно следила за размерами добычи и чётко, с точностью до шиллинга, контролировала получение своей части).
Желая оправдаться, Хокинс написал королеве покаянное письмо, выдержанное в библейском духе: мол, человек предполагает, а Бог располагает.
Благочестивая королева в этот раз (как и во всякий другой раз, когда дело касалось фунтов стерлингов) не вняла религиозным доводам своего подопечного. В сердцах она сказала приближённым: «Этот дурак вышел в море воином, а вернулся попом!»
Хокинс понял, что богобоязненной риторикой королеву не проймёшь. Рыжей Бесс (Red Beth — прозвище Елизаветы) надо дать то, чего она больше всего желает, а именно золота. За помощью он обратился к своему старому компаньону — Дрейку. Кстати, к Фрэнсису королева тоже несколько охладела. И всё по той же причине: давненько от него не поступало новых сундуков с золотом.
Два старых друга решили поправить свою репутацию в глазах королевского двора и отправились в очередную экспедицию к берегам испанской Америки. Увы, это плавание стало для них обоих последним. Хокинс умер в ноябре 1595 года у берегов Пуэрто-Рико. А через два месяца, 28 января 1596 года, недалеко от Пуэрто-Бельо (ныне Портобело в Панаме) от дизентерии скончался и Фрэнсис Дрейк. Знаменитого пирата похоронили в океане в свинцовом гробу.