Вечером 18 февраля 1937 года в своей квартире в Кремле скоропостижно скончался видный партийный и государственный деятель, нарком тяжелой промышленности товарищ Серго (Григорий Константинович) Орджоникидзе.
Серго (Григорий Константинович) Орджоникидзе«Сердце не выдержало»
На следующий день все центральные газеты вышли в траурной рамке. В них сообщалось:
«18 февраля в 17 часов 30 минут вечера в Москве скоропостижно скончался крупнейший деятель нашей партии, пламенный бесстрашный большевик-ленинец, выдающийся руководитель хозяйственного строительства нашей страны - член Политбюро ЦК ВКП(б), народный комиссар Тяжелой Промышленности СССР товарищ Григорий Константинович Орджоникидзе».
В заключении медиков говорилось:
«С утра 18-го февраля никаких жалоб т. Орджоникидзе не заявлял, а в 17 часов 30 минут, внезапно, во время дневного отдыха почувствовал себя плохо, и через несколько минут наступила смерть от паралича сердца».
Товарищ Сталин, почти сразу прибывший на место происшествия, едва взглянув на тело своего товарища и соратника по революционной борьбе, заявил:
«Серго с больным сердцем работал на износ, и сердце не выдержало!».
Однако по столице сразу поползли слухи о том, что товарищ Орджоникидзе застрелился, а некоторые даже намекали на то, что уйти из жизни ему могли и помочь…
«Работал на износ», а «тучи сгущались»
Нарком тяжелой промышленности, на котором в годы первых пятилеток лежала вся ответственность за ударные темпы индустриализации всей страны, скончался за 5 дней до начала работы Пленума ЦК, на котором он должен был выступить с докладом о деятельности вредителей на «молодых» советских предприятиях. Из-за внезапной кончины Орджоникидзе даже дату открытия Пленума пришлось переносить.
В 1930 году, в разгар первой пятилетки, Орджоникидзе был назначен председателем Высшего совета народного хозяйства (ВСНХ). В 1932 году он продолжил свою деятельность в том же направлении, но уже как первый нарком тяжёлой промышленности СССР.
Сталину был необходим организатор, который смог бы взять под контроль главные стройки страны и победить бюрократическую волокиту, обеспечив выход на запланированные темпы реализации плана индустриализации. При этом надо понимать, что под «бюрократической волокитой» партийные работники зачастую с невысоким уровнем образования понимали рекомендации привлеченных на предприятия старорежимных специалистов, ссылавшихся на технологические требования. В подобных ситуациях «пламенные большевики», как правило, принимали «волевые решения», и то, что должно было строиться за, скажем, месяц, возводилось за неделю…
В результате такого «умелого» руководства к 1932-му году СССР вышел на 1 место в Европе по валовой продукции промышленности, занимая по этому показателю также 2 место в мире. К 1935 году из второго десятка в мире по объёму производства электроэнергии Советский Союз переместился на третье место. Страна ликовала, товарищ Серго получал ордена. Но, как известно, за всё рано или поздно приходится платить, и за «ударные темпы» тоже…
Кроме политических интриг однопартийцев, искать вредителей в ведомстве «отца тяжелой промышленности» начали из-за участившихся случаев аварий на построенных ударными темпами промышленных предприятиях.
А кто ищет, как известно, всегда найдет. В сентябре 1936 года был арестован первый заместитель Орджоникидзе Георгий Пятаков. Поначалу Орджоникидзе пытался его защищать, но, оценив ситуацию, понял, что его не спасти, и присоединился к хору обличавших «подлого двурушника» и «троцкистского фашиста».
В наркомате тяжёлой промышленности начались аресты, около 40 крупных специалистов были арестованы и исключены из партии. Так что у товарища Серго были весьма веские причины как для проблем с сердцем, так и для сведения счетов с жизнью.
Урну с прахом Орджоникидзе со всеми государственными почестями захоронили в Кремлёвской стене, а уже через несколько дней на Пленуме ЦК покойному будут пенять на недостаточную бдительность и чрезмерную лояльность к «контрреволюционным элементам». Тем не менее, «врагом народа» посмертно Орджоникидзе объявлять не стали. А вот близких ему людей затянуло в маховик «большого террора»: были расстреляны старший брат и племянник, в тюрьме оказались вдова Орджоникидзе и ещё один его брат. Погибли многие соратники и сподвижники Серго Орджоникидзе, создававшие тяжёлую промышленность СССР.
Урну с прахом Орджоникидзе со всеми государственными почестями захоронили в Кремлёвской стенеОткровения Хрущева
Впервые официально версию о самоубийстве Орджоникидзе озвучил Никита Хрущёв в докладе на XX съезде партии:
«Берия учинил также жестокую расправу над семьёй товарища Орджоникидзе. Почему? Потому что Орджоникидзе мешал Берии в осуществлении его коварных замыслов. Берия расчищал себе путь, избавляясь от всех людей, которые могли ему мешать. Орджоникидзе всегда был против Берии, о чём он говорил Сталину. Вместо того, чтобы разобраться и принять необходимые меры, Сталин допустил уничтожение брата Орджоникидзе, а самого Орджоникидзе довёл до такого состояния, что последний вынужден был застрелиться».
На XXII съезде Хрущёв вновь коснулся этой темы:
«Вспомним Серго Орджоникидзе. Мне пришлось участвовать в похоронах Орджоникидзе. Я верил сказанному тогда, что он скоропостижно скончался, так как мы знали, что у него было больное сердце. Значительно позднее, уже после войны я совершенно случайно узнал, что он покончил жизнь самоубийством… Товарищ Орджоникидзе видел, что он не может дальше работать со Сталиным, хотя раньше был одним из ближайших его друзей. Орджоникидзе занимал высокий пост в партии. Его знал и ценил Ленин, но обстановка сложилась так, что Орджоникидзе не мог уже дальше нормально работать и, чтобы не сталкиваться со Сталиным, не разделять ответственности за его злоупотребления властью, решил покончить жизнь самоубийством».
Однако версию самоубийства товарища Серго до сих пор нельзя считать до конца подтверждённой. Орджоникидзе не оставил никакой предсмертной записки. Ничего не известно и об оружии, из которого мог застрелиться нарком.