25 февраля 1570 года в свет явилась булла папы Пия V «Regnans in Excelsis» – каковой понтифик объявил, что английская королева Елизавета «…узурпировала церковную власть, навлекла гибель на своё королевство и совершала нечестивые таинства Кальвина…» Соответственно – эта «служительница нечестия… отлучается от Тела Христова и лишается своего престола, а всем её подданным отпускается принесённая ими клятва верности…»
…Даже в современной политической жизни не так часто один правитель решается открыто объявить другого вне закона – а его подданных открыто призывать к бунту!.. (Заметим – папа римский в те времена считался не просто «правителем» – а, так сказать, «королём королей»! В определённой степени – по инерции, поскольку Реформация стремительно набирала обороты, но всё же...) Что касается самого Пия V, то этот аскет войдёт в историю не только суровым нравом, но и немалыми организаторскими способностями – буквально через полтора года сколоченная папой Священная лига вдребезги разгромит турок в знаменитой морской битве при Лепанто… Впрочем, Пий вскоре умрёт, Лига развалится – а плоды славной победы будут утрачены… Получается – зря в том бою чуть не погиб и практически лишился руки солдат Мигель Сервантес… Но мы отвлеклись – а, между тем, у грозного папского послания имелась вполне конкретная цель!..
… Надо сказать – на тот момент Елизавета правила уже двенадцать лет – и ни в каких особых гонениях на католиков замечена не была. Тем не менее, «Акт о супрематии» своего отца она восстановит – хотя, в отличие от Генриха VIII, поначалу скромно именовала себя не «главой», а «покровительницей» Церкви. (Той, которую мы сейчас называем англиканской – кстати, окончательно оформится она именно при Королеве-девственнице). Таким образом, после пятилетнего правления католички Марии Кровавой, Ватикан снова окажется в Англии не у дел. …Та же участь постигнет испанского короля Филиппа II – вдовца Марии, который поначалу считался основным претендентом на руку теперь уже её сестры!.. Несомненно, какой-то заговор просто обязан был возникнуть – тем более, что католиков на острове пока ещё хватало...
…Дело оставалось за лидером – и в этой роли наилучшим образом смотрелась шотландская королева (и католичка) Мария Стюарт. (Как-никак, она была правнучкой Генриха VII… а Елизавета, можно сказать, дважды незаконнорожденной – во-первых, брак Генриха VIII с её матерью, Анной Болейн, Папа в своё время не признал; во-вторых, после казни Анны, от Елизаветы официально откажется и собственный отец).
…Тем временем, в 1567 году Марию низложат собственные подданные – она бежит к Елизавете (других вариантов не нашлось!) – и оказывается под вполне комфортным – но, всё-таки, арестом. Тут в этой истории появляется Томас Говард, 4-й герцог Норфолк (формально перешедший, между прочим, при смене власти из католичества в протестантство). Замысел вельможи был прост – жениться на изгнаннице, и вернуть ей шотландскую корону. Однако, Елизавету вполне устраивает ситуация в Шотландии – а матримониальные поползновения своего подданного она пресекает категорическим монаршим запретом!..
…Дальнейший ход мысли Норфолка предугадать несложно – раз так, надо добывать для Марии теперь уже английскую корону (а потом, может быть, и жениться!) …В конечном счёте, тайные тропы (или, если угодно – неисповедимые пути) сводят его с неким Роберто Ридольфи – фактически, эмиссаром упомянутых папы римского и Филиппа испанского. Флорентийский банкир подкидывает Норфолку деньжат «на революцию» – герцог начинает мутить в северных графствах…
…К несчастью заговорщиков, королевской контрразведкой заведовал сэр Фрэнсис Уолсингем (похоже, бывший круче всех начальников Джеймса Бонда)… ещё за год до предполагаемого выступления он получит известия о подозрительном итальянце – и пригласит того на беседу. Нам доподлинно неизвестно, как именно она прошла… фактом остаётся, что флорентийца арестуют, но сразу выпустят – сначала под залог, а потом и вовсе – на все четыре стороны… в 1571-м он благополучно уберётся с неприветливого Альбиона. Напрашивается вывод – Ридольфи перевербовали… хотя некоторые источники полагают, что мятежников сдал, как раз, Норфолк. (Елизавета действительно вызовет герцога к себе – и отпустит, якобы, удовлетворившись клятвенными заверениями, что тот «ни о чём подобном и слыхом не слыхивал»).
…Так или иначе – не успев толком взбунтоваться, северные бароны наткнутся на королевские войска, и будут рассеяны. Примерно в это же время выйдет упомянутая папская булла…
…Однако, идеологическая поддержка восстания запоздает… да и отлучить Елизавету от церкви было невозможно – у королевы имелась своя собственная!.. Потому она отреагирует на папское послание сдержанно, сообщив, что «...желает, чтобы все её любящие подданные понимали, что, пока они живут, открыто соблюдая её законы и не нарушая их сознательно и демонстративно своими явными действиями, позиция её величества состоит не в том, чтобы досаждать кому-то из них в вопросах религии инквизицией или полицией нравов, но принимать их и обходиться с ними, как со своими добрыми и верными подданными».
…Тем не менее, определённые меры против вредной бумаги будут приняты (если быть точным – её распространение приравняют к госизмене…) – а Елизавета не только окончательно порвёт со Святым престолом – но и начнёт натравливать своих каперов (вроде небезызвестного Дрейка) на испанские корабли по всем морям и океанам…
P.S. …Норфолк через пару лет попадётся на очередном заговоре – и будет-таки казнён. Марию Стюарт, невзирая на её постоянные козни, Елизавета протерпит ещё семнадцать лет. Впрочем, это – совсем другая история.