29 января 2023

Гай Марций (Кориолан)

2070693_800.jpg

Марций принадлежал к римской патрицианской фамилии. После смерти отца его воспитывала мать, к которой он сохранил на всю жизнь необыкновенную любовь и уважение. Особенность характера Гая Марция проявилась очень рано: страшная вспыльчивость и высокомерие делали его неуступчивым и неуживчивым человеком. Но уже в ранней юности он пользовался большим уважением среди своих сограждан за незаурядный ум, смелость, удивительное бескорыстие и твердый, непреклонный характер.

В те далекие времена в Риме выше всего почитались ратные подвиги, и поэтому нет ничего удивительного в том, что Гай Марций более всего любил военное дело. Он с детства научился владеть оружием. Понимая, что в бою ловкость, выносливость и сила не менее важны, чем искусство владения мечом, Марций ежедневно закалял и тренировал свое тело. Впоследствии, в сражениях не было воина, равного ему. Впервые Гай Марций участвовал в военном походе, будучи еще совсем мальчиком. Произошло это так. Римский царь Тарквиний Гордый не считался с мнением сената, многих граждан казнил без суда и забирал себе имущество их. За это он был лишен престола, а в Риме установилась республика. При поддержке соседних племен Тарквиний попытался силой оружия вернуть власть. После многих битв и поражений он отважился в последний раз испытать счастье и дать решительный бой римлянам. Против него Рим направил армию во главе с полководцем Авлом Постумием. Среди римских воинов находился и Гай Марций. Битва произошла в 499 г. до н. э. при Регильском озере. Гай Марций сражался в первых рядах.

Заметив, что один из римлян упал, мальчик кинулся ему на помощь: прикрывая раненого, он убил одного из нападавших неприятельских солдат и отогнал остальных.

Римляне одержали победу. После битвы мальчик одним из первых был награжден дубовым венком. Его получал тот человек, который спасал на войне своего соотечественника. Эта награда стала первой в числе многих, которые Гай Марций получил за свою жизнь.

В те времена римляне вели много войн и сражения следовали одно за другим. Гай Марций участвовал во многих битвах и никогда не возвращался без венка или какой-либо иной награды.

Некоторые воины искали славы только для удовлетворения собственного честолюбия. Марций же стремился к славе еще и для того, чтобы порадовать свою мать. Когда она слышала, как хвалят ее сына, видела его с венком на голове и, обнимая его, плакала от радости, в эти минуты он чувствовал себя по-настоящему счастливым. Вскоре мать выбрала Марцию невесту. Но даже после женитьбы, став отцом, он продолжал жить в доме с матерью, считая ее главой дома.

К тому времени, когда Гай Марций стал известен своими подвигами в сражениях, в Риме развернулась ожесточенная борьба между богачами-патрициями и бедняками-плебеями. Положение бедняков все время ухудшалось: одни из них потеряли то немногое, что имели, а другие, не имевшие вообще ничего, за долги лишались личной свободы. Людей, неоднократно раненных и искалеченных в битвах за отечество, преследовали многочисленные кредиторы. На улицах города собирались толпы озлобленных плебеев. Возмущение бедноты росло.

Эти события совпали с угрозой вторжения на территорию Рима соседних племен. Чтобы несколько успокоить плебеев и сохранить боеспособность армии, богачи обещали улучшить положение должников. Однако, когда угроза со стороны врага миновала, патриции и думать забыли о своих обещаниях.

Тогда часть войска, состоявшая из плебса, удалилась из Рима, расположившись лагерем на Священной горе за рекой Анионом (уход плебеев на Священную гору, так называемую «первую сецессию», датируют началом V в. до н. э.).

В городе распространилась паника, так как Рим лишился значительной части вооруженных сил. Существовало опасение, что плебеи хотят основать самостоятельное государство. Узнав о разногласиях среди римлян, притихшие было враги вторглись на территорию республики, опустошая ее огнем и мечом. Консулы призывали под боевые знамена всех мужчин, способных носить оружие. Однако никто из плебеев не откликнулся на их зов. Тогда некоторые патриции решили пойти на уступки беднякам. Другие же, среди них был и Гай Марций, не соглашались с этим. Марций настоятельно советовал сенаторам успокоить плебс не уступками, а казнями. Но сенат все же решил пойти на переговоры с народными массами: патриции поняли, что в создавшейся обстановке самое разумное - уступить. К беднякам отправили самых старых и уважаемых сенаторов. Послы прибыли на Священную гору. Первым выступил Менений Агриппа, уговаривая вооруженный плебс вернуться в город. В заключение своей речи он рассказал такую басню.

- Однажды, - сказал он, - все части человеческого тела восстали против желудка. Они обвиняли его в том, что он один среди них ничего не делает, а только поглощает пищу. Между тем другие части тела, угождая его прихотям, должны трудиться. Но желудок смеялся над их глупостью. Они не понимали того, что если в него и поступает вся пища, то он возвращает ее назад и разумно делит между всеми. Такое положение, граждане, занимает среди вас сенат. Его деятельность полезна не только сенаторам, но и каждому из вас! - закончил выступление Менений Агриппа.

Его речь послужила началом переговоров, в результате которых плебеи добились права выбирать своих собственных должностных лиц, народных трибунов, пользовавшихся неприкосновенностью. Обязанность и право народных трибунов состояли в том, чтобы защищать бедняков-плебеев от произвола патрициев. В городе восстановилось спокойствие. Народ взялся за оружие и отправился в поход против разорявших страну врагов. Гай Марций был недоволен победой плебеев, говоря, что, добившись уступок, бедняки не остановятся на этом и со временем потребуют новых прав. Казнив же нескольких смутьянов, можно заставить остальных повиноваться воле сената. Однако Марций считал, что в борьбе против внешних врагов и патриции, и плебеи должны действовать сообща. Для осуществления этой задачи народным трибунам предоставили «вето» (veto - по-латыни «я запрещаю»). Трибун мог наложить запрет на любое постановление сената или должностных лиц, если он считал его направленным против интересов народа. Дом трибуна не запирался, чтобы в любой момент плебеи могли прибегнуть к защите.

Самыми опасными и сильными врагами римляне считали вольсков (одно из древнеиталийских племен). Их в первую очередь следовало отбросить от границ страны. Войска римского консула Коминия осадили Кориолы - город вольсков.

Тогда вольски собрали всех людей, способных носить оружие, и двинулись на помощь осажденному городу. Узнав об этом, Коминий разделил войско на две части: меньшую он оставил под стенами Кориол, а сам с большей частью выступил против подходившего противника.

Вольски, защищавшие Кориолы, заметили, что врагов стало меньше, и предприняли вылазку из города. Завязалось ожесточенное сражение. Сперва вольскам удалось разбить противника и заставить его отступить к лагерю. Однако Гай Марций, сначала не принимавший участия в схватке, выбежав из лагеря с несколькими десятками солдат, убил первых попавшихся ему неприятельских воинов и остановил врага, призвав римлян перейти в контратаку. Римские солдаты стали собираться вокруг Гая Марция. Заметив это, вольски решили, что лучше отступить. Марций во главе римлян преследовал врагов и гнал их до самых городских ворот.

И тут Гаю Марцию пришла в голову смелая мысль: он решил на плечах отступавшего врага ворваться в город. Призывая солдат следовать за ним, Марций пробился сквозь толпу бегущего неприятеля, бросился к воротам и ворвался в город вместе с беглецами. Последовавшая его примеру небольшая горстка римлян сначала не встретила в городе сопротивления.

Однако вольски вскоре опомнились и со всех сторон кинулись на римлян. Закипел неравный бой. Тогда-то Марций и показал чудеса храбрости: одних врагов он убил, других отогнал, третьих заставил сложить оружие.

Пока шел бой внутри города, остальные римляне ворвались через ворота в Кориолы, и вольски сдались.

Римские солдаты бросились грабить жителей. Возмущенный Марций кричал:

- В такой момент подло заниматься грабежом. Быть может, Коминий со своей армией уже вступил в бой с врагами. Возможно, он терпит поражение. Гибнут наши соотечественники. Надо спешить им на помощь!

Однако Марция послушали немногие: с теми, кто пожелал пойти вместе с ним, он отправился в ту сторону, куда ушло римское войско во главе с Коминием.

Марций подбадривал усталых солдат, шедших по пыльной дороге. Временами он громко молился богам, чтобы они помогли ему прийти вовремя, пока сражение еще не кончилось, и принять участие в битве, деля опасность с согражданами. Отряд Марция пришел, когда римляне выстраивались в боевой порядок. Они сначала испугались, увидев его, покрытого кровью и пылью в сопровождении горстки солдат. Марций подошел к Коминию, протянул ему руку и объявил о взятии Кориол. Обрадованный консул обнял и поцеловал героя. Римляне же, вдохновленные радостным известием, требовали вести их скорее в бой.

- Где стоят лучшие войска вольсков? - спросил Марций консула. - В центре, - ответил Коминий. - Прошу тебя, - сказал Марций, - поставь меня против этих солдат.

Консул исполнил его просьбу. Как разъяренный лев Марций ринулся на врага. Передние ряды вольсков дрогнули и начали отступать. Тогда неприятельские фланги стали обходить Марция, стараясь окружить его. Боясь за него, консул выслал ему на помощь лучших солдат. Вокруг уже раненного Марция кипел ожесточенный бой. Обе стороны несли большие потери. Римляне, однако, продолжали упорно наступать и, наконец, обратили вольсков в бегство. Обессилевшему от ран Марцию предлагали отдохнуть.

- Победители не должны знать усталости, - отвечал он. В этом бою вольски много людей потеряли убитыми, а еще больше ранеными и пленными.

На следующий день Коминий перед собравшимся войском вознес молитву богам за блестящую победу. Затем он обратился к Марцию, восхваляя его подвиги, и предложил ему выбрать десятую часть военной добычи до общего дележа ее, а также подарил смелому воину коня в боевом уборе. Римские солдаты криками восторга приветствовали слова консула. Однако Марций, выступив вперед, сказал, что рад принять коня и слышать похвалы полководца, но отказывается от остального и будет доволен той частью добычи, которая достанется ему при дележе. Слова Марция солдаты встретили громкими возгласами одобрения: его бескорыстием восхищались больше, чем храбростью. Когда толпа перестала кричать и шуметь, Коминий снова взял слово.

- Нельзя заставлять человека, - сказал он, - принимать дары, которых он не желает. Дадим же ему награду, от которой Марций не сможет отказаться, - пусть он отныне называется Кориоланом, ибо только ему мы обязаны взятием Кориол.

С тех пор Марция стали называть Кориоланом. Война окончилась победой римлян. Но положение плебса от этого не улучшилось: народ голодал; из-за войны поля оставались незасеянными и неубранными, а правительство не закупило хлеба за границей. Нехватка хлеба ощущалась очень остро.

В это время прибыли послы из Велитр, прося присоединить город к римским владениям и послать к ним колонистов. Чума, свирепствовавшая у них, сгубила столько народу, что от всего населения осталась едва и десятая часть. Римские патриции говорили, что приезд послов оказался как нельзя более кстати. Они надеялись получить хлеб у велитрийцев, заодно отправив из Рима колонистами самых беспокойных и озлобленных бедняков.

Сенат одобрил и принял этот план. Консулы вносили в списки имена тех, кого намеревались послать в качестве колонистов. Других назначали в войска, отправлявшиеся в поход против вольсков.

Народные трибуны восстали против плана патрициев. Трибуны говорили, что патриции одних граждан морят голодом, других посылают в жертву чуме, а в довершение всего начинают по собственному желанию кровопролитную войну. И все это совершается из-за того, что бедняки не хотят идти в кабалу к богачам!

После выступлений трибунов плебеи снова отказались воевать и не желали слушать разговоров о переселении.

Сенат не знал, что делать. Кориолан (так теперь называли Марция) призывал обуздать дерзостных трибунов. Он требовал, чтобы бедняков переселяли под страхом строгого наказания.

- Плебеям, - говорил он, - надо показать, что можно воевать и без их помощи.

Кориолан собрал отряд из патрициев и совершил с ними набег на владения вольсков, захватив огромную добычу: хлеб, скот, рабов, оружие, драгоценности.

Некоторые из бедняков завидовали богатству солдат Гая Марция и жалели, что не присоединились к нему. Другие настороженно наблюдали за ростом его известности и влияния, которое ничего не могло принести простому народу, кроме вреда.

Вскоре Кориолан выставил свою кандидатуру на консульскую должность. Большинство римлян готовилось голосовать за него, так как в глазах их военная слава Марция покрывала все недостатки его характера.

В назначенный для голосования день Кориолан торжественно явился на форум в сопровождении сенаторов. Все патриции старались показать, что он самый желанный кандидат для них. Однако это-то и заставило плебеев изменить свое отношение к нему. Они ясно поняли, что Кориолан, ярый сторонник аристократии, сделавшись консулом, может лишить народ прав, завоеванных с таким трудом. Поэтому на выборах плебс голосовал против него, и Гай Марций потерпел неудачу. Полный ненависти к плебеям, удалился он из Народного Собрания. Патриции еще более разжигали его гнев. Он казался им образцом истинного аристократа, и они восприняли поражение Кориолана на выборах как личное оскорбление.

Некоторое время спустя в Рим привезли хлеб. Часть зерна закупили в Италии, а значительную долю прислали в подарок из Сиракуз. Большинство граждан надеялось, что с привозом хлеба прекратятся и внутренние разногласия в республике. Сенат немедленно собрался для заседания. Бедняки окружили здание сената и ждали решения высокого собрания. Они рассчитывали, что купленный хлеб продадут по дешевой цене, полученный же в подарок - раздадут даром. Так предполагали и некоторые из сенаторов. Казалось, что сенат пойдет навстречу народу, но тут поднялся со своего места Кориолан. Он произнес громовую речь против тех, кто хотел уступить народу, назвав их предателями аристократии. Говорил, что они сами воспитывают в плебеях наглость и дерзость, дав им в руки власть.

- Если сенат решит разделить хлеб между бедняками, - сказал Кориолан, - то этим он признает свое бессилие и подчеркнет безнаказанность непокорных плебеев. Они подумают, что сенат уступает им из страха, и станут еще более непокорными.

В заключение своей речи Кориолан потребовал упразднения должности народного трибуна.

Выступление Кориолана вызвало восторг у патрициев. Они кричали, что Гай Марций - единственный в республике честный и неподкупный человек. Однако некоторые из стариков-сенаторов возражали Кориолану, боясь народного гнева. Присутствовавшие на заседании трибуны, видя, что предложение Кориолана может быть принято, выбежали на улицы города и подняли тревогу среди простого люда.

Состоялось шумное заседание Народного Собрания. Трибуны передали плебсу содержание речи Кориолана. Раздраженный народ едва не ворвался в здание сената. Трибуны вошли в здание сената с эдилами (должностные лица в древнем Римз, ведавшие городской полицией, арестовывавшие по приказанию народных трибунов государственных преступников), чтобы силой заставить Кориолана выйти к народу. Однако патриции окружили его, выгнали трибунов, а эдилов избили.

Наступивший вечер положил конец беспорядкам. Ранним утром снова начались волнения: разгневанные плебеи большими толпами бродили по Риму. Консулы созвали срочное заседание сената, чтобы найти какой-нибудь способ водворить тишину и спокойствие. Они убеждали сенаторов не раздражать народ понапрасну.

Большинство сенаторов согласились с консулами, которые явились в Народное Собрание и обратились к народу с речью, стараясь успокоить его, обещая, что по вопросу о ценах на хлеб сенат будет советоваться с народом.

Плебеи начали успокаиваться. Но тут вмешались трибуны, потребовавшие суда над Кориоланом. Они обвинили его в том, что своими речами и поступками он нарушил спокойствие и порядок в государстве.

Кориолан явился в Народное Собрание. Воцарилась тишина. Все ожидали, что полководец будет оправдываться, но он же обрушил на плебеев потоки брани, нисколько не скрывая своего к ним презрения. Народ пришел в бешенство. Один из трибунов, посоветовавшись с товарищами по должности, громко объявил Кориолану смертный приговор и приказал эдилам немедленно вести его на вершину Тарпейской скалы и оттуда сбросить в пропасть.

Патриции поспешили на помощь Кориолану: одни из них оттеснили эдилов, другие кричали о военных заслугах Кориолана, взывая к милосердию плебса. Речи и отдельные слова тонули в страшном шуме. Тогда один из трибунов встал и спросил патрициев:

- Почему вы мешаете народу наказать Кориолана?

- Потому, что незаконно наказывать человека без суда, - отвечали патриции.

- Обвиняемый будет судим! - сказал трибун. - Тебе, Кориолан, мы приказываем явиться через три недели и убедить граждан в своей невиновности. Они будут твоими судьями.

Патриции разошлись, довольные решением трибунов, так как на следующий день римское войско выступало в поход против вольсков. Это давало аристократам надежду на отсрочку суда: они рассчитывали, что война будет затяжной, а за это время гнев народа стихнет.

Но война с вольсками длилась недолго, и войска вскоре возвратились домой. Патриции забеспокоились: они не хотели предавать Кориолана в руки народа и в то же время не желали дать трибунам повод настроить плебс против сената.

Видя, что сенат колеблется, Кориолан спросил трибунов, в чем они обвиняют его и за какое преступление привлекают к суду. Трибуны ответили, что обвиняют его в стремлении к захвату власти и установлении тирании.

- Ну что ж, - усмехнулся Кориолан, - если вы докажете это, я приму любое наказание.

Через несколько дней при огромном стечении народа состоялся суд. Трибуны не стали обвинять Кориолана в стремлении к тирании. Они рассказали о том, как Кориолан хотел помешать продаже хлеба по низким ценам и лишить народ права выбирать народных трибунов. Они обвинили Гая Марция также в том, что он неправильно распорядился добычей, захваченной у вольсков: полководец не внес ее, как полагалось, в государственную казну, а разделил между участниками похода. Это обвинение смутило Кориолана, так как он не был подготовлен к нему и не смог привести никаких оправданий. Народ приговорил Кориолана к вечному изгнанию.

После объявления приговора плебеи расходились с такой радостью, какой не выказывали даже после победы над неприятелем. В этот день граждан различали не по одежде. Сразу было видно, что веселый - это плебей, а печальный - патриций.

Казалось, один Кориолан равнодушно воспринял случившееся. Простившись с матерью и женой, осужденный в тот же день покинул Рим. В дикой злобе он решился на гнусный поступок - измену своей родине. Гай ушел с твердым намерением отомстить изгнавшим его. За помощью в этом бесчестном деле Кориолан хотел обратиться к вольскам.

Среди вождей вольсков больше всех ненавидел римлян богатый и храбрый Тулл Аттий, который своими подвигами заслужил такую же известность и славу, как Кориолан у римлян.

Однажды, когда Тулл ужинал, к нему в дом вошел незнакомец и сел у очага, не говоря ни слова. Существовал обычай: странник, который нуждался покровительстве хозяина дома, садился у очага. Хозяин встал, подошел к страннику и спросил;

- Кто ты? Откуда пришел и что тебе надо?

Незнакомец поднял голову и сказал:

- Я - римский гражданин Гай Марций, по прозвищу Кориолан. Ты наверняка слышал обо мне - о злейшем враге вольсков. Сейчас я несправедливо изгнан из Рима и хочу отомстить своим соотечественникам. Воспользуйся этим. Я готов повести ваши войска против римлян. Добиться победы мне будет легко, так как я хорошо знаком с достоинствами и недостатками, силой и слабостью римской армии.

- Великое счастье для нас, что ты перешел на нашу сторону, - обрадованно воскликнул Тулл, подавая Кориолану руку.

На следующий день Тулл и Кориолан стали совещаться с влиятельными вольсками, подстрекая их начать войну против римлян. Кориолан доказывал, что вражда римских партий создала для нападения самый подходящий момент. Однако вожди указывали на то, что с римлянами заключен мирный договор на два года и его нельзя нарушать.

Тогда Кориолан пошел на хитрость. Он отправил в Рим посланца с ложным известием, будто вольски хотят воспользоваться происходившими там ежегодными играми, чтобы сосредоточить в городе под видом зрителей своих солдат и неожиданно напасть на римлян. Поверив этому, сенаторы приказали в день состязаний всем вольскам удалиться из Рима до захода солнца.

Этот оскорбительный приказ разгневал вольсков. Тулл, разжигая страсти, призывал к наказанию обидчиков. Он добился того, что в Рим отправили послов в возмещение обиды требовать возврата земель и городов, захваченных у вольсков во время последней войны. По существу это требование было объявлением войны.

Выслушав послов, римляне возмутились.

- Вольски первыми берутся за оружие, - сказали они, - римляне последними положат его.

Послы вернулись ни с чем. Тогда Тулл созвал Народное Собрание, решившее начать войну с Римом. Он же посоветовал пригласить Кориолана командовать войсками. Народ согласился, и Кориолан стал военачальником с неограниченными правами.

Боясь, что приготовления вольсков к войне затянутся и удобный момент будет упущен, Кориолан решил действовать немедленно, приказав влиятельным гражданам и городским властям запасать все необходимое для армии. Тем временем, не дожидаясь окончания набора войска, Гай Марций созвал отряд добровольцев и неожиданно вторгся в римские владения, захватив такую добычу, что его солдаты не могли ни унести, ни увезти ее. Но не в этом была цель похода.

Кориолан страстно желал, чтобы римляне заподозрили в измене патрициев. Поэтому он строго запретил вольскам трогать их поместья. Это вызвало в Риме различные толки. Народ стал подозревать патрициев в пособничестве Кориолану. В свою очередь патриции везде говорили о том, что из-за несправедливого изгнания Кориолан теперь мстит согражданам. Начались ссоры патрициев с плебсом.

Таким образом, Кориолан добился своего и на время прекратил военные действия. Вскоре собралось все войско вольсков. Люди охотно шли в армию под командование Марция, предвкушая богатую добычу. Желающих было так много, что часть сформированного войска решили оставить для охраны городов под командой Тулла. Он же занимался и снабжением армии. Другая часть войска ушла в поход против римлян.

Как только Кориолан получил подкрепление, он тотчас двинулся против римских владений, захватывая один город за другим. За короткий срок были взяты штурмом города: Цирцеи, Толерий, Лабики, Пед и Бола. Полководец расправлялся с теми, кто оказывал ему сопротивление: город он отдавал солдатам на разграбление, а жителей продавал в рабство или убивал. Если город сдавался добровольно, Кориолан не причинял ему вреда, располагаясь лагерем вдали от городских стен.

Вольски, участвовавшие в этом походе, несказанно разбогатели. Солдаты Тулла завидовали воинам Кориолана. Так, например, узнав о взятии очередного города, они отказались повиноваться своему командиру и двинулись на соединение с войсками Кориолана. Они кричали, что считают его своим вождем и единственным главнокомандующим. Это глубоко уязвляло честолюбивого Тулла.

У римлян же по-прежнему царил раздор - целые дни проходили во взаимных спорах патрициев и плебеев. Никто не решался возглавить в это время римское войско. Тем временем было получено известие, что вольски осадили Лавиний. Этот город римляне почитали более остальных, считая, что их народ жил там во времена Энея. Узнав об осаде, римские плебеи решили отменить свой приговор Кориолану и призвать его обратно. Однако сенат воспротивился такому решению, считая, что этим будет подорван авторитет римлян в глазах соседей.

Узнав о решении сената, Кориолан вознегодовал еще больше. Он снял осаду Лавиния, направился к Риму и расположился лагерем у Клелиевых рвов. Его появление принесло с собой страх и смятение, но разом прекратило распри во враждебных лагерях. Никто из сенаторов больше не противоречил предложению плебса о возвращении Кориолана из изгнания. Решили отправить к нему послов и просить его вернуться. Послами назначили родственников Кориолана, надеясь, что их он примет радушнее, чем кого-либо другого. Однако римляне ошиблись: Кориолан встретил послов враждебно и не захотел остаться с ними наедине. Знатные вольски стояли рядом с ним.

Когда послы кончили говорить, Гай Марций напомнил о нанесенных оскорблениях и отказался вернуться в Рим, потребовав, чтобы римляне возвратили ранее завоеванные у вольсков города и земли. Для ответа он назначил тридцатидневный срок.

После ухода послов Кориолан немедленно очистил римские владения. Он прекрасно понимал, что взятие Рима-весьма трудная и едва ли осуществимая задача. Счастье могло изменить вольскам, и поэтому Марций решил заключить мир при выгодных для вольсков обстоятельствах.

Тридцатидневным сроком Кориолан сумел хорошо воспользоваться: он занял владения союзников римлян, грабил и опустошал их и захватил еще семь больших городов.

Когда срок ответа прошел, Кориолан снова, со всеми войсками вернулся к стенам Рима. Римляне отправили к нему новое посольство с просьбой сперва отойти от стен города, а потом начать переговоры. Послы говорили, что никакие угрозы не заставят римлян пойти на уступки. Пусть вольски отведут войска и сложат оружие. Переговоры могут состояться только при этих условиях.

Кориолан ответил, что как предводитель вольсков он никогда не согласится разоружить свои войска, а как римлянин советует не упорствовать там, где это неразумно. Гай Марций дал римлянам еще небольшой срок для размышлений и предупредил послов, что их не пропустят в лагерь, если они вторично явятся с пустыми разговорами. Послы вернулись и доложили сенату о словах Кориолана. Тогда к нему решили пойти жрецы. Но и им было предложено или принять его прежние условия, или продолжать войну. С этим ответом жрецы вернулись.

После этой неудачи римляне решили закрыться в городе и обороняться. Свои надежды они возлагали лишь на время и неожиданную перемену счастья. В городе царствовали смятение и страх. Все храмы были полны молящимися женщинами. Одной из них пришла мысль отправиться в дом матери Кориолана Волумнии. Когда женщины вошли, Волумния сидела с невесткой и внуками. Римляне обступили их и сказали:

- Мы пришли к вам как женщины к женщинам. Не по решению сената и не по приказанию консулов. Мы пришли просить вас исполнить то, что одно только может спасти всех римлян. Пойдемте с нами к Кориолану и будем просить его увести войска вольсков.

Когда женщины кончили, Волумния сказала:

- Не знаю, прислушается ли Кориолан к моим словам и уведет ли назад войска вольсков. Ведь он ради своей мести не посчитался даже с отечеством, которое в глазах римлянина стоит выше матери, жены и детей! Однако мы готовы помочь вам. Пойдемте к нему и будем молить его.

Женщины отправились во вражеский стан. Вольски были так удивлены их неожиданным приходом, что пропустили их к Кориолану, ни о чем не спросив и ничем не обидев.

Кориолан, заметив приближавшихся женщин, изумился. Потом, узнав свою мать, идущую во главе римлянок, все понял и решил оставаться непреклонным. Но безграничная любовь к матери не дала ему усидеть на месте: Кориолан бросился ей навстречу, поцеловал мать, затем жену и своих детей.

И тогда заговорила Волумния:

- Сын мой, посмотри на меня и на свою жену. Мы - несчастнейшие из женщин. Я вижу своего сына, а моя невестка - мужа расположившимся лагерем перед стенами родного города. Для людей молитва служит утешением в скорби. Для нас она - страшная мука. Нельзя молить небо и о победе отечества, и о твоем спасении. Я не хочу дожидаться того дня, когда увижу тебя или побежденным согражданами, или празднующим победу над отечеством. Только перешагнув через мой труп, нападешь ты на родной город. Я не прошу тебя спасти отечество ценою гибели вольсков. Это была бы несправедливая просьба, ибо низко предавать тех, кто доверился тебе. Но я прошу тебя быть благоразумным. Чем кончится война - неизвестно. Известно лишь, что, если ты будешь победителем, тебя проклянет родина. Но если ты потерпишь поражение, тебя убьют вольски.

Кориолан не перебивал ее. Когда Волумния закончила свою речь, он еще долго стоял молча. Тогда она заговорила снова:

- Сын мой, что ты молчишь? Разве человек должен помнить лишь о причиненном зле? Разве не делали тебе добра твои родители, прежние друзья и сограждане? Если ты так жестоко караешь неблагодарность, будь же сам примером благодарного человека. Будь милосерден, справедлив и благоразумен.

С этими словами она упала к его ногам.

- Ты победила! - воскликнул Кориолан, поднимая ее. - Это спасет Рим, а меня погубит. Я отступаю. Одна ты одержала надо мной победу.

Сказав это, он поговорил еще немного с матерью и женой, затем отпустил их обратно в Рим, а ночью отступил с войсками вольсков от города. Когда римляне заметили со стен отступление неприятеля, то отворили все храмы, граждане ходили в венках и приносили богам благодарственные жертвы. Сенат называл женщин спасительницами отечества. Народ предложил исполнить любое их желание. Они попросили только выстроить храм, посвященный Женскому Счастью, что и было исполнено. Марций возвратился с войсками в столицу вольсков город Антий. Его встретил Тулл, уже давно завидовавший славе Кориолана, а теперь ненавидевший недавнего друга. Авторитет и власть Тулла с приходом полководца-римлянина значительно уменьшились. Он боялся, что дальше будет еще хуже, и решил убить Кориолана. Сторонники Тулла убеждали вольсков, что римлянин дважды их предал. Первый раз, когда согласился на тридцатидневное перемирие. И вторично, когда увел войска по просьбе своей матери. Сам Тулл требовал, чтобы Кориолан сложил с себя полномочия полководца и дал отчет в своих деяниях перед Народным Собранием. Кориолан согласился на это.

В назначенный день Гай Марций явился в Народное Собрание, где его встретили страшным шумом: сторонники Тулла шныряли в толпе, подстрекая людей к расправе с Кориоланом. Он хотел заговорить, но ему не дали слова. Самые решительные из его врагов кинулись к нему, холодно блеснули на солнце мечи, и Кориолан, смертельно раненный, обливаясь кровью, медленно опустился на землю и через несколько минут умер.

Если вольски и были недовольны Кориоланом, тем не менее большинство из них совершенно не желало его смерти: жалко потерять талантливого полководца, одержавшего для них столько блистательных побед.

Похоронили Кориолана как героя, украсив его могилу оружием, захваченным в бою у врагов.

Римляне же при известии о смерти Кориолана не выразили ни печали, ни радости. Он перешел на сторону вольсков только из-за желания отомстить за свои обиды, и республика не могла простить ему измены. Римлянки жалели Кориолана, тронутые его необыкновенной любовью к матери, и носили по нем траур в течение десяти месяцев, как это сделала бы каждая из них после смерти своего отца, сына или брата.

«Знаменитые римляне по Плутарху», 1961г.