Самой культурно развитой народностью были найманы, состоявшие из 8 колен. Их владения простирались до нынешнего Восточного Казахстана. У найманов существовало нечто вроде первичной формы государства, даже с собственной письменностью, которой другие монголы не имели. Ближе всего к собственно монголам находились меркиты, злейшие их враги. Все эти группы были намного сильнее, со всеми Чингисхану придётся воевать. Именно эти внутримонгольские разбирательства, а вовсе не покорение чужих земель, займут основную часть жизни великого завоевателя. Общая численность всех монголов, по разным оценкам, могла составлять от 700 тысяч до миллиона человек – даже по тем временам, особенно с учётом обширной территории, совсем немного. Казалось бы, явно недостаточно для создания паневразийской империи. Загадку отчасти объясняют условия, в которых существовал и закалился этот воинственный народ. Францисканец Джованни дель Плано Карпини, попавший в Монголию в середине XIII века и видевший на своём долгом пути немало бесприютных, диких краёв, пишет с содроганием, что эта земля «гораздо хуже, чем мы могли бы высказать». Зимой температура здесь опускалась до -40, летом поднималась до +40, так что всё выгорало, и трескалась почва. Выжить в такой среде могли только очень неприхотливые, физически крепкие, не обременённые сантиментами люди. Естественный отбор был безжалостен: род, не способный добыть пропитание и защитить свои стада от свирепых, голодных соседей, часто собственных родичей - погибал. Иногда убийства из-за еды происходили и внутри одной семьи. Монголы могли сутками обходиться безо всякой пищи и при этом нисколько не слабели. Ели только мясо и молочные продукты, больше ничего.
Монголы в пути, рисунок из «Путешествия Марко Поло»
выставка «Золотая Орда и Причерноморье. Уроки Чингисидской империи», Казань 2019 год
Трём главным законам выживания - добывать пищу, защищаться от сильных, нападать на слабых – детей учили с самого раннего возраста. Каждый монгол с малолетства был охотником, наездником и искусным стрелком. При столь суровой жизни род не мог позволить себе роскоши освободить женщин для домашней работы; существовало разделение хозяйственных занятий. Французский посланник Вильгельм де Рубрук в 1253 году пишет: «Обязанность женщин состоит в том, чтобы править повозками, ставить на них жилища и снимать их, доить коров, делать масло и грут (пиво), приготовлять шкуры и сшивать их, а сшивают их они ниткой из жил. Они шьют также сандалии, башмаки и другое платье. Мужчины делают луки и стрелы, приготовляют стремена и уздечки и делают сёдла, строят дома и повозки, караулят лошадей и доят кобылиц, трясут самый кумыс, то есть кобылье молоко, делают мешки, в которых его сохраняют, охраняют также верблюдов и вьючат их. Овец и коз они караулят сообща и доят иногда мужчины, иногда женщины». Ездить верхом и стрелять из лука девочек учили так же, как и мальчиков, – одним скотоводством прокормиться не получалось, каждый охотник был на счету.
загонная охота у монголов
выставка «Золотая Орда…
Монголам было совершенно чуждо высокомерно-пренебрежительное отношение к «слабому полу», который у них, впрочем, слабым не являлся. Одно из изречений Чингисхана гласит: «Хорошие мужи узнаются по хорошим жёнам». Великий хан судил по своей матери и жене – обе они были женщинами незаурядными. На европейских современников монголки производили сильное впечатление: «Девушки и женщины ездят верхом и ловко скачут на конях, как мужчины. Мы также видели, как они носили колчаны и луки. И как мужчины, так и женщины могут ездить верхом долго и упорно. Все женщины сидят на лошадях как мужчины, расставляя бёдра в разные стороны, и они подвязывают свои куколи по чреслам шёлковой тканью небесного цвета, другую же повязку прикрепляют к грудям, а под глазами подвязывают кусок белой материи; эти куски спускаются на грудь. Все женщины удивительно тучны; и та, у которой нос меньше других, считается более красивой. Они также безобразят себя, позорно разрисовывая себе лицо. Для родов они никогда не ложатся в постель». Межгендерное распределение обязанностей объясняет, как монголам, народу немногочисленному, удавалось выводить в поход такие большие армии. По закону Чингисхана, основывавшемуся на древних обычаях, женщины должны были служить государству так же, как мужчины, и в отсутствие мужей брать на себя всю их обычную работу. Монголки были вполне способны справиться с этой задачей. Как выглядели монголы той эпохи? «Безобразные и нечистоплотные монголы, считавшие опрятность даже пороком, питавшиеся такой грязной пищей, которой одно описание возбуждает омерзение», - пишет Карамзин, который и сам был азиатского происхождения. Но европейцам, побывавшим там, его описания решительно не нравились.
выставка «Золотая Орда… монгольское народное творчество
Насчёт нечистоплотности и неопрятности, судя по всему, правда. У монголов почти полностью отсутствовало представление о гигиене. «Когда они хотят вымыть руки или голову, – пишет Рубрук, – они наполняют себе рот водою и мало-помалу льют её изо рта себе на руки, увлажняют такой же водою свои волосы и моют себе голову. Платьев они никогда не моют, так как говорят, что Бог тогда гневается и что будет гром, если их повесить сушить. Мало того, они бьют моющих платье и отнимают его у них. Никогда также не моют они блюд; мало того, сварив мясо, они моют чашку, куда должны положить его, кипящей похлёбкой из котла, а после обратно выливают в котёл». Монголы были низкорослыми, гибкими. Мужчины не стригли свои жидкие усы и бороды; на макушке выстригали прямоугольник, заплетая сзади волосы в 2 косы. Девушки, выходя замуж, тоже выбривали темя – до самого лба. Различие в платье между обоими полами было незначительным, что естественно с учётом почти одинакового образа жизни. У женщин верхняя одежда была несколько длиннее, вот и всё; чтобы она не стесняла движений, в ней спереди делали разрез и завязывали на боку. Плано Карпини пришёл к заключению, что монголы «отличаются от всех других людей», а этот автор посетил немало народов, в том числе и степных.
монголы XII века
Устройство жизни у этих кочевников было таким, что, казалось, объединить их совершенно невозможно. Вечная нехватка пастбищ и дичи заставляла селиться небольшими группами, на значительном расстоянии друг от друга, за каждой группой были закреплены свои зимовки и летовки. Жили не племенем, а родом, который представлял собой большую, обычно полигамную семью, объединившуюся вокруг вождя – или сильного, или мудрого. Из-за тесных родственных связей браки внутри группы воспрещались, поэтому невесту нужно было покупать или похищать в чужом стойбище. Из-за этого часто возникали вендетты, длившиеся поколениями. Если род был зажиточный, он владел невольниками. Иногда удавалось подчинить себе более слабую группу, и она вся становилась родом-невольником. Перемещаясь на дальние расстояния – из-за необходимости перегнать скот или ради большой охоты, – роды одного племени съезжались вместе, потому что из-за пастбищ и охотничьих угодий нередко приходилось воевать с чужаками. Монголы не отличались набожностью, религия не имела в их жизни большого значения. Они обожествляли предков, поклонялись властителю неба Тенгри и властительнице земли Этуген. Однако с таким же почтением монголы относились и к другим конфессиям. Веротерпимость станет одним из столпов, на которых будет стоять их держава. Рубрук передаёт слова хана, который сказал, что бог един и подобен ладони, а религии подобны пальцам, и каждый ведёт к спасению. Известно, что во времена Чингисхана кереиты и найманы перешли в христианство несторианского толка, весьма распространённое в центральной и восточной Азии; по меньшей мере двое сыновей завоевателя, Угэдей и Толуй, женились на христианках.
самое древнее из сохранившихся изображений бога Тенгри
Толерантность, возможно, объяснялась тем, что при нерелигиозности монголы были очень суеверны. Людей грозные воины не боялись – особенно когда почувствовали свою силу, – но чужих богов и жрецов предпочитали не гневить. Мало ли что. У монголов существовала масса добрых и злых примет, сакральных ритуалов, иррациональных запретов. Например, нельзя было трогать кнутом стрелу, а лезвием ножа огонь; нельзя было проливать на землю жидкость. Иностранных послов, перед тем как пустить к хану, непременно проводили меж двух костров, потому что огонь искореняет злые замыслы. Отказ подвергнуться этому обряду будет стоить Михаилу Всеволодовичу Черниговскому жизни. Благочестивый князь вообразит, что его хотят обратить в огнепоклонство, а суеверные монголы решат, что русский выдал свои чёрные намерения, – и убьют его.
Михаил Черниговский в лагере Бату-хана, 1246 год
Последние минуты князя Михаила Черниговского в лагере Бату-хана
Шаманы, умевшие камлать и гадать по трещинам на бараньей лопатке, пользовались у монголов большим почётом. Однако когда главный шаман Теб-Тенгри, многое сделавший для возвышения Чингисхана, попытался приобрести политическое влияние, его почтительно умертвили. По-монгольски, почтительной считалась казнь без пролития крови. Человеку переламывали позвоночник, накрывали одеялом и оставляли умирать. Такой чести будут удостаиваться Чингизиды, потерпевшие поражение в борьбе за власть.
монгол на лошади, китайский рисунок XIII века и монгольский лук
Потомственной аристократии у монголов, в общем, не существовало. Всякий раз, когда возникал более или менее стойкий племенной союз, его предводитель провозглашал себя ханом, возвышал своих приближённых и обзаводился личными дружинниками. Однако подобные протогосударственные объединения были непрочными и долго не сохранялись. Китай зорко следил за тем, чтобы в северных степях не возникло сильного государства, применяя древний как мир рецепт, которым всегда пользовались империи, соседствующие с варварами: стравливали их между собой. В Монголии эта стратегия давалась особенно легко – все и так враждовали друг с другом. В ту эпоху существовало два Китая – большой и очень большой: северный Цзинь и южный Сун. Второй, где жило 50 миллионов человек - 8 часть населения планеты, находился далеко. Зато Цзинь, который был раз в 10 меньше южного царства, но всё равно могуществен и богат, располагался в соблазнительной близости. Монголы совершали на северных китайцев набеги, а в первой половине XII века появился энергичный вождь Хабул-хан, сплотивший множество племён и нанёсший империи Цзинь несколько поражений, так что пришлось даже выплачивать ему дань.
Сохранился рассказ о том, как Хабул-хан во время встречи с императором Сюаньцзуном подёргал его за бороду, привлечённый её необычной пышностью, – и Сын Неба был вынужден стерпеть эту варварскую фамильярность. Держава Хабул-хана просуществовала около 20 лет, однако после смерти хана в 1150 году рассыпалась – китайцам удалось справиться с опасным врагом руками татарских племён. В степях вновь воцарился хаос, но сохранилось воспоминание о былом величии, а кроме того у воинственного Хабул-хана осталось потомство. Один из правнуков первого объединителя Монголии оказался человеком выдающихся способностей и невероятной удачливости. Он изменил не только судьбу своего народа, но и ход мировой истории. Действия одного человека могут привести целую страну к катастрофе. Чингисхан же привёл свой народ, малочисленный и нищий, к неслыханному величию. Никакой иной причины возвышения именно монголов из массы других азиатских племён кроме личности вождя не было.
Великий хан монголов и посмертно - Император Китая
Биография Чингисхана является весомым аргументом в пользу той точки зрения, что деятельность одного человека может существенно изменить историю не только народа, но и всего человечества. Такие люди появляются очень редко. Можно было бы причислить сюда того, кто первым приручил лошадь, и того, кто изобрёл колесо, но их имена в нашей памяти не сохранились. Фигурами ещё большего масштаба были основатели 3 мировых религий, однако их истинный вклад стал очевиден нескоро, через 10-летия, а то и века после их смерти. Сразу, притом драматично и радикально, меняли вектор развития цивилизаций только великие завоеватели. Они подстёгивали историю, одновременно разрушая прежний мир и создавая новый, который был проекцией их воли и нёс на себе отпечаток их личности. Самый прославленный полководец истории Наполеон, чьё имя стало нарицательным, до этого статуса не дотягивает. Сложись обстоятельства чуть иначе, и роль диктатора - а революции всегда заканчиваются личной диктатурой - могла бы достаться другому молодому генералу – Гошу, Жуберу или Моро. И дальше, вероятнее всего, произошло бы примерно то же самое: сначала экспансия, потом неминуемое поражение Франции и реставрация Бурбонов. Пожалуй, с полным правом к категории людей, изменивших ход истории, можно отнести только двух завоевателей: Александра Македонского,эллинизировавшего огромные пространства Востока, и Чингисхана, монголизировавшего огромные пространства Запада.
Памятник Чингисхану в Хух-Хото, Внутренняя Монголия, Китай
Обе державы оказались непрочными и вскоре рассыпались на куски, но каждый из осколков сохранил некоторые родовые черты принадлежности к великой империи. При этом свершения Чингисхана в некотором роде поразительнее деяний Александра. Македонец получил царскую власть по наследству, а Эллада была самым развитым регионом тогдашней эйкумены. Чингисхан же поднялся из ничтожества и вытянул за собой к вершинам могущества один из наиболее отсталых и слабых народов тогдашнего мира.
Памятник Чингисхану в Хулунбуире, Внутренняя Монголия
