14 июля 1789 года принято считать днём начала Французской революции, которую кто-то называет Великой, а кто-то – буржуазной… Причины события рассмотрены множеством серьёзных людей; версий никак не меньше, чем авторов – но, представляется, ближе всех к истине Ильич со своим «верхи не могли, а низы не хотели»… На самом деле, власть была расколота и слаба – а народ измучен экономическим кризисом и неурожаем… В итоге, все ненавидели всех – и скоро мы увидим массовые казни, погромы и разорение поместий с городами… при удивительно изобретательном зверстве всех участвующих сторон… А сигналом станет, как раз, взятие Бастилии – воспетое и воздвигнутое на пьедестал.
…Репутация у этой старинной крепости-тюрьмы и впрямь была хуже некуда – но пятидесятитысячная толпа ринется к ней ранним утром 14 июля совсем по иной причине. И были то не «революционеры» – а (в ещё бо́льших кавычках) «народная милиция», которую магистрат собрал, как раз, для того, чтобы остановить начавшиеся в Париже разброд и мародёрство. «Милиционеров» интересовал здешний пороховой погреб – ружья они добыли, разграбив арсенал Дома Инвалидов, а вот боеприпасами надеялись разжиться в Бастилии…
…Комендант, маркиз де Лонэ, примет делегацию – и вежливо откажет... Пришлют вторую – с тем же результатом. Толпа между тем всё прибывает; в ней явно начинает преобладать всякое агрессивное отребье – и де Лонэ распорядится, для острастки, пару раз пальнуть. (Войско коменданта состояло из тридцати двух швейцарских гвардейцев, восьмидесяти девяти инвалидов (то есть, в сущности, – военных пенсионеров) и тринадцати пушек. Полторы сотни бунтовщиков будут убиты или ранены – и переговоры продолжатся… тем временем, к «милиции» прибывает подкрепление из шести десятков гвардейцев с пятью орудиями из того же Дома Инвалидов – они разворачивают их напротив ворот…
…Видя такое дело, мужественный комендант решится взорвать крепость – но будет схвачен своими же нижними чинами. Коротко посовещавшись, гарнизон капитулирует – под обещание полной безопасности. Толпа ворвётся в Бастилию, захватит склад боеприпасов, разграбит полицейский архив, и (самое главное) – освободит узников!.. (Так и хочется добавить: «…режима»).
…Об узниках особо. Таковых оказалось семеро: двое сумасшедших (их отправят в клинику), четыре афериста (их пересадят в другую тюрьму), и некий граф де Соланж, осуждённый за разврат (что с ним сталось потом – неясно). Далее, игнорируя (само собой) договорённости, займутся «тюремщиками» – и многие из них тут же будут растерзаны толпой. Коменданту де Лонэ и старшине магистрата, который его защищал, и вовсе откромсают головы – потом их нанижут на пики и будут с торжеством таскать по городу… Одним словом – Революция победила!..
P.S. …Уже на следующий день Бастилию постановят снести – на это у революционного народа уйдет два года. При Наполеоне здесь будет деревянный слон (макет фонтана, который император так и не построит) – а в 1840-м на площади воздвигнут Июльскую колонну, посвящённую совсем другой, хотя и тоже французской, революции. …Таковы, вкратце, эти события… Впрочем, отдадим должное консерватизму французов – особенно по контрасту с издевательствами, которым мы подвергли за последние десятилетия своё собственное прошлое… Впрочем, это – совсем другая история.