В уголовный розыск юного Ваню Бодунова привела трагедия: в 1918 году бандиты убили его отца и спалили дом. В ту неспокойную пору никакой власти в деревне, где всё это случилось, не было. Здоровый 18-летний парень сам скрутил убийц и отконвоировал их в Петроград на Гороховую улицу, где находилась ВЧК. Сдал преступников дежурному, да так и остался в органах.
ЧК расшифровывалась как чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией и саботажем, и основной её задачей была борьба с настоящими и выдуманными заговорами белых офицеров, а также с попытками недовольных новой властью организовать забастовки и стачки. Так как основные силы свежесозданных органов правопорядка уходили на защиту нового режима, молодую Советскую республику захлестнула волна уголовных преступлений. Чтобы сбить её, 5 октября 1918 года был создан Уголовный розыск. В эту структуру и попал Иван Бодунов.
Налётчики, медвежатники и аферистки
Розыскную науку Иван постигал, участь у стариков с дореволюционным опытом, продолжавших работать в УгРо. Вместе с ними он изучал картотеку преступников, которые убивали, грабили и разбойничали при всех политических режимах. Рассказы старых опытных коллег не раз в будущем помогут Ивану.
Одним из первых серьёзных заданий, порученных Бодунову, стало внедрение в знаменитую банду Белки. На самом деле её главаря звали Иван Белов, это был вор-рецедивист с военным прошлым. Его банда из нескольких десятков человек наводила ужас на Петроград. Белкинцы грабили квартиры тех петроградцев, кто сумел сохранить хоть какие-то ценности, причём налёты они совершали под видом чекистских обысков. Не останавливались они и перед убийствами — на счету банды было несколько десятков трупов. Белов и его подручные отличались особой жестокостью: когда они разоблачили внедрённого в банду работника УгРо, то сняли с оперативника кожу и расчленили труп. Вторую попытку внедрения в банду Белки в конце 1920-го поручили Ивану Бодунову.
Иван прикинулся уголовной шантрапой и завёл знакомство в тёмных дворах вокруг Лиговского проспекта. Вскоре ему удалось выяснить, что банда Белки наметила сход в доме 102 по Лиговке. Ударный отряд угрозыска окружил дом, завязалась перестрелка, в ходе которой сам Белов был убит, а большая часть его бандитов арестованы.
От борьбы с преступностью Бодунова отвлёк контрреволюционный Кронштадтский мятеж. В числе тысяч петроградских коммунистов он был брошен на подавление и одним из первых ворвался в восставшую крепость. Позже, когда Калинин вручал за это Бодунову орден Красного Знамени, Иван сказал, что не вправе принять награду: на самом деле он очень испугался и хотел убежать, но со страху помчался прямо в ворота. Михаил Иванович похвалил милиционера за честность, а орден всё-таки вручил.
Следующее громкое дело, в котором отличился Бодунов, — ликвидация знаменитого Лёньки Пантелеева. Настоящая фамилия этого бандита была Пантёлкин, но весь Петроград знал его под кличкой Пантелеев. Леонид сам успел послужить в ЧК и знал все приёмы оперативников. Когда он сколотил банду, это позволяло ему умело уходить от расставленных на него засад. 4 сентября 1922-го банда Пантелеева всё-таки была арестована. Состоялся суд, который приговорил Пантёлкина к расстрелу, но через день после суда Леонид совершил дерзкий побег из тюрьмы «Кресты», уведя с собой большую часть сообщников.
В Петрограде началась охота за грабителем, в которой активное участие принял Иван Бодунов. В литературе последних лет встречаются утверждения, что Пантёлкина застрелил чекист Иван Бусько, однако, судя по его биографии, в 1923 году он служил на Дальнем Востоке и участвовать в ликвидации налётчика не мог. Старые оперативники Ленинградского уголовного розыска рассказывали, что бандита убил именно Бодунов. Пантелеев после побега всегда был настороже и носил два нагана в широких рукавах пальто. 13 февраля 1923-го Бодунов выследил Лёньку, но тот почуял что-то неладное. Чтобы не допустить бурной перестрелки и лишнего кровопролития, Бодунову пришлось стрелять, не вынимая револьвера из кармана кожаного пальто. Позже бережливый Иван Васильевич сокрушался из-за испорченного реглана.
Изучение дореволюционных архивов не прошло даром. В 1928 году на Невском был ограблен ювелирный магазин. Преступники пробрались в соседнюю цветочную лавку, проломили стену, вскрыли сейф и унесли много золота и драгоценностей. Бодунов вспомнил, что подобным образом ещё до Первой мировой войныдействовал старый медвежатник Тихомиров. Нашли старика, у которого оказалось железное алиби. Тихомиров был польщён, что его почерк до сих пор помнят, и рассказал, что давал теоретические мастер-классы какому-то есаулу. Медвежатник поплыл, когда Бодунов поинтересовался, где находится его сын. Оказалось, что Тихомиров сам действительно магазин не брал, но обучал воровскому искусству не мифического есаула, а своего сына и с ним целую банду. Похищенные ценности удалось найти на станции Кикерино.
В начале 1930-х Иван Бодунов возглавлял знаменитую Седьмую бригаду Ленинградского УгРо, которая занималась самыми сложными делами не только в городе на Неве, но и на всём северо-западе СССР вплоть до Архангельска. Количество преступлений, раскрытых подчинёнными Бодунова, шло на сотни. Среди убийств, грабежей, разбойных нападений встречались более оригинальные дела.
В октябре 1930-го в милицию обратился американский гражданин Дуглас Ф. Уортон. Он возмущался, почему Академия истории материальной культуры имеет наглость не освобождать принадлежащий ему Мраморный дворец. В подтверждение своих прав на здание американец предъявлял оформленную по всем правилам купчую. Оказалось, что княгиня Голицына ещё в начале 1920-х продала за большие деньги Мраморный дворец, к которому не имела никакого отношения даже до революции, богатому американцу. В купчей указывался срок вступления нового хозяина в права собственности: «Через три дня после падения советской власти, но не позднее, чем 10 ноября 1930 года». Мистер Уортон подождал до 11 ноября и решил осмотреть свою покупку. Княгиню нашли и арестовали. Выяснилось, что знатная аферистка успела распродать немало дворцов. Часть полученной ею валюты удалось найти, но она пошла в государственный бюджет. Дуглас Ф. Уортон вернулся в США ни с чем, напутствуемый пожеланиями быть более осторожным в сделках с недвижимостью.
Иван Лапшин и его прототип
Успехи Седьмой бригады были столь впечатляющими, что в 1936 году Ивана Бодунова перевели на службу в Московский уголовный розыск. Возможно, это спасло ему жизнь — в следующем году Ленинградский угрозыск подвергся жестоким репрессиям. Многие оперативники, в том числе и боевые соратники Ивана Васильевича, были арестованы и расстреляны. В столице в те неспокойные годы Бодунову самому приходилось не раз ходить по лезвию ножа.
В 1937 году его направили в командировку в Воронеж. Там произошла серия дерзких убийств с ограблениями. Местные НКВДшники в духе времени по обвинению в этих преступлениях арестовали группу старых большевиков. Якобы ветераны ВКП (б) с целью вбить клин между партией и народом, убивали людей, запугивая население Воронежа. Один из арестованных, пожилой и больной человек, под давлением следователя даже дал признательные показания. Бодунов неделю рыл воронежскую землю и вышел на след двух глухонемых, которые на пустыре недалеко от вокзала бинтами душили одиноких приезжих. Целью преступников была ручная кладь и багаж, оставленные в камере хранения. Бодунов не только раскрыл преступление, но и устроил публикацию в местной газете об истинных его виновниках. Этим был сорван готовившийся процесс против ветеранов партии. Местное НКВД было страшно недовольно рвением столичного специалиста, и Бодунов чуть ли не тайком уехал из Воронежа в Кабардино-Балкарию ловить очередного убийцу.
В 1940-м году Бодунову удалось разоблачить феерического советского авантюриста Владимира Голубенко. Этот сбежавший из лагеря вор-рецедивист украл в поезде документы на имя Валентина Пургина. Под этой фамилией ему удалось устроиться в «Комсомольскую правду» и даже стать заместителем начальника военного отдела. Он выезжал в длительные командировки на Халхин-Гол и Финскую войну, откуда присылал неплохие репортажи. Как позже выяснилось, написаны они были на большом расстоянии от линий фронтов. С «боевых действий» лже-Пургин возвращался с орденами Красного Знамени и Ленина на груди.
Впоследствии следователи выяснили, что свою мать он пристроил уборщицей в здание Президиума Верховного Совета, и она воровала для него бланки чуть ли не из кабинета самого Калинина. Вконец обнаглевший авантюрист решил наградить себя за Финскую войну, которую он провёл в Ленинграде, Звездой Героя Советского Союза. Он подделал наградные документы и отправил их в Верховный Совет, где они прошли все проверки. Указ о награждении Пургина В. П. званием Героя Советского Союза был подписан и опубликован в печати вместе с портретом мошенника. Это его и сгубило. Кто-то узнал по фотографии недавнего зэка Голубенко. Преступника арестовали у ворот Спасской башни, когда он шёл в Кремль получать награду. Указ был аннулирован, а Голубенко приговорили к расстрелу.
В годы войны Иван Васильевич Бодунов не только ловил в Москве уголовников, но и выполнял особые задания, в том числе в тылу немецких войск. После Победыон был назначен заместителем начальника белорусской милиции, где по долгу службы курировал расследование убийства актёра и режиссёра, видного деятеля еврейского антифашистского комитета, Соломона Михоэлса. Впрочем, опытного сыщика не подпускали близко к этому делу, так как убийство было совершено присланными из Москвы сотрудниками МГБ.
В начале 1960-х генерал милиции Бодунов был отправлен на пенсию. Так как он не любил рассказывать о своей работе в органах правопорядка, возможно, о нём мало бы кто вспоминал. Но ещё в 1933 году в его Седьмую бригаду был направлен молодой журналист Юрий Герман. Очерк о доблестных милиционерах он написал, но ему так понравилась команда Бодунова, что он стал частым гостем в Седьмой бригаде, крепко подружился с Иваном Васильевичем и с его оперативниками.
В 1937—1938 годах Юрий Герман написал повести «Жмакин» и «Лапшин», в которых Иван Бодунов был выведен под фамилией Лапшина. В 1963 году уже маститый писатель Герман опубликовал документальную повесть «Наш друг — Иван Бодунов», в которой были описаны подлинные дела ветерана милиции. Сын Юрия Петровича кинорежиссёр Алексей Герман в 1984 году снял фильм «Мой друг Иван Лапшин», в котором главную роль исполнил Андрей Болтнев. Картина имела всесоюзный и международный успех, но Иван Васильевич Бодунов её уже не увидел — он умер в 1975-м году.