«…Утренняя молитва кончилась, и из мечети стали выходить вооруженные джигиты. Оттеснив жителей кишлака, они образовали живой коридор. На пороге мечети появился Энвер-паша в сопровождении Довлятман-бия и других курбашей. Они не спеша шли к лошадям. И тогда Савко приказал пулеметчикам открыть по этой группе огонь…». Так, по свидетельству одного из участников боёв с басмачами, Якова Мелькумова, закончилась жизнь бывшего лидера Османской империи, противника Антанты, союзника и, позднее, опасного противника большевиков, Энвера-паши. Как же бывший младотурок оказался в Средней Азии и почему подружился, а затем выступил против Ленина и его соратников?
Младотурецкий триумвират: жизнь после капитуляции
30 октября 1918 года Османская Империя вышла из Первой Мировой войны, подписав перемирие с державами Антанты на борту крейсера «Агамемнон» в Эгейском море. Младотурецкий триумвират, возглавлявший страну во время вооружённого конфликта, потерпел поражение в попытках, с опорой на Германию, возродить былую мощь своей Родины, а будущее Энвера, Джемаля и Талаата оказалось под вопросом — рано или поздно политики должны были оказаться на скамье подсудимых за развязанный в 1915 году и продолжавшийся на протяжении всего вооружённого конфликта геноцид армянского населения.
Первые месяцы после поражения бывшие лидеры страны жили в Стамбуле и наблюдали, как вчерашние противники по кусочкам растаскивали их страну, и вынашивали планы возвращения на политическую сцену — непременно триумфального и с обязательным возмездием всем противникам ислама и турок. Правда, реальных перспектив для осуществления этих планов не имелось: победители повсюду диктовали свои условия, и, дабы избежать неминуемого правосудия, Энвер-паша, которому не удалось попасть в Закавказье, где осколки османской армии ещё вели бои с силами новообразованных национальных республик армян и грузин, был вынужден бежать в Берлин, под крыло вчерашних союзников.
Именно в Германии, под влиянием немецкого генералитета, ещё питавшего надежды на возможный реванш, члены триумвирата приняли решение заключить тактический союз с Советской Россией — шаг неожиданный и не вытекавший из их идеологических установок, но вполне имевший право на жизнь в связи со сложившейся политической ситуацией. Тем более, что предпосылки к такому союзу были: большевистские руководители в 1919 году, после провала «экспорта» революции на Запад, были сильно заинтересованы в расширении влияния на Восток, пользуясь антиколониальными настроениями в подконтрольных странам Антанты территориях.
Карл Радек — посредник между Энвером и Москвой
Посредником между большевиками и младотурецкими триумвирами стал Карл Радек, временно содержавшийся в берлинской тюрьме Моабит по подозрению в активной поддержке восстания спартакистов, вспыхнувшего в январе 1919 года. К этому времени положение Энвера и его соратников ухудшилось — социал-демократическое правительство, пришедшее на смену кайзеровскому режиму, не слишком жаловало присутствие на своей территории бывших союзников, в связи с чем немецкий генералитет (в частности, Ганс фон Сект) подталкивал триумвиров ко встрече с агентом Коминтерна. Более того, султанское правительство в Стамбуле заочно приговорило Энвера и товарищей к смертной казни — выбора у бывших лидеров империи не оставалось.
В связи с возможными переговорами с большевиками триумвиры выработали несколько пунктов будущего соглашения, которые могли бы «примирить» их националистические установки с интернациональными планами московских коммунистов. В письме к Джемалю Энвер предложил своё видение будущего союза: «1. Освободить мусульманские нации. 2. Сотрудничать с социалистами, учитывая, что империалистический капитализм является нашим общим врагом. 3. Присоединиться к социализму при условии его адаптации к религиозным доктринам, которые регулируют внутренние стороны жизни мусульман. 4. Для освобождения ислама использовать все возможные средства давления, в том числе революцию. 5. В этой области сотрудничать с подчиненными немусульманскими нациями. 6. Допустить развитие всех социальных слоев внутри исламского сообщества».
Встречи с Радеком возымели действие — тот в скором времени, не без участия младотурок в изгнании, вернулся в Москву, где уже готовились принимать влиятельных турецких гостей. Энвер-паша прибыл в златоглавую лишь весной 1920 года, преодолевая бесконечные трудности. В столице Советской России триумвиру предоставили бывший особняк князей Голицыных в качестве штаба, Политбюро выделило значительную сумму на содержание миссии, а при непосредственном участии Радека состоялись знакомства бывшего лидера Османской империи с политическим руководством РСФСР, включая Владимира Ленина.
Значимым событием в его послевоенной биографии стало выступление на I Конгрессе народов Востока в Баку, перед почти двумя тысячами человек. В декларации, которую Энвер зачитал 7 сентября от лица основанной им и его соратниками организации «Общество Единства Революции с Исламом», он назвал себя преданным союзником III Интернационала и ставил в заслугу себе лично и уже не существовавшей Османской империи тот факт, что та воевала против царской России, что автоматически делало триумвиров естественными союзниками коммунистов и угнетённых народов империи Романовых.
Энвер прежде всего хотел пошатнуть популярность другого лидера турецкого освободительного движения, Мустафы Кемаля, и вернуться в Стамбул победителем с помощью Москвы. Однако в марте 1921 года большевики и кемалисты заключили договор о дружбе и братстве, что сразу обозначило перспективы триумвиров относительно их реванша. Более того, в том же месяце в Берлине армянские боевики из организации «Дашнакцутюн» убили другого младотурка, Талаат-пашу — теперь перспективы восстановления «тюркской империи» оказались на грани полного испарения.
Басмачи: последние союзники Энвера
Разочарованный в Москве, Энвер принял решение уехать в Среднюю Азию — там ещё действовали его соратники, сосредоточившиеся в басмаческом движении. Понимая, что этот шаг не вызовет симпатии большевиков, триумвир тайно покинул столицу Советской России, предварительно отправив в Бухару на зондаж почвы приближённых офицеров. Возомнив себя новым Тамерланом, Энвер рассчитывал возглавить отряды мусульман в Средней Азии и Афганистане и продолжить борьбу уже там. Это означало окончательный разрыв младотурка с большевиками.
В конце 1921 года Энвер начинает свою «священную войну». Для начала ему пришлось преодолеть недоверие со стороны лидеров басмачей к своей персоне: отношения с большевиками портили репутацию младотурка, из-за чего тому приходилось долгое время жить среди своих «соратников» без оружия и добиваться благосклонного к себе отношения. Впрочем, доверие между противниками советской власти возникло уже после первых стычек с отрядами красноармейцев в Северной Бухаре, в которых Энвер и его соратники показали себя достойными воинами.
Воодушевлённый первыми успехами, триумвир предложил членам Туркестанского Национального Комитета, антибольшевистского правительства на территории Средней Азии, организовать восстание в Казахстане, но эта идея встретила как недостаточное понимание со стороны его союзников, так и столкнулась с естественными препятствиями, связанными с её осуществлением. Тогда неумолимый Энвер перебрался в Таджикистан, где в скором времени смог собрать армию из 50 тысяч человек и даже взять Душанбе. Этот успех заставил большевиков обратить внимание на своего бывшего «союзника» и бросить силы для его разгрома — тем более, что в мае 1922 года тот имел наглость обратиться к Москве с требованием о выводе войск из Туркестана.
Успех в Таджикистане стал последним для Энвера. Уже в июне его войска, значительно поредевшие из-за нежелания таджиков участвовать в наступлении на Бухару, потерпели ряд поражений от получивших подкрепление красноармейцев. В июле большевики вступили в Душанбе, оттеснив басмачей под руководством триумвира к афганской границе, где в одной из стычек тот нашёл свою смерть. Так закончилась богатая на события биография кровавого авантюриста Энвера, чьё тело лишь в 1996 году вернулось на Родину.