Александра Коллонтай известна как революционерка. Она была первой женщиной-министром, дипломатом, и как говорили в начале века «истинной строительницей коммунистического общества». Однако эта женщина зарекомендовала себя в качестве теоретика феминизма, причем не простого, а новейшего, марксистского. Читайте в материале, как Коллонтай представляла себе новую женщину, почему некоторых из них называла «самками», голосовала за свободную любовь. И чем в результате закончилась борьба этой феминистки.
Не просто феминистка, а социалистическая
Движение сурфажисток быстро развивалось во всем мире в конце 19 - начале 20 веков. /Фото: i.ytimg.com
Движение сурфажисток получило сильное развитие в начале 20 века. Так называли дам, которые боролись за уравнение прав между мужчинами и женщинами. В основном это касалось избирательных прав. Большевичка Коллонтай относила суфражисток к «классово чуждым элементам». Она даже нашла для них достаточно унизительное название — «равноправки».
Это происходило потому, что по мнению Коллонтай равные права с представителями мужского пола — лишь мельчайшая мера. А целью должно было быть разрушение до основания буржуазного общества и построение совершенно нового, социалистического. Вот когда это будет сделано, можно задуматься о равноправии. Но в новое, социалистическое общество, должна была прийти соответственно обновленная женщина.
Новая женщина, которой ни муж, ни семейное счастье не нужно
Коллонтай выступала за отказ от традиционных моделей семьи. /Фото: s14.stc.all.kpcdn.net
Справедливости ради, стоит отметить, что идею «новая женщина» придумала не Александра Коллонтай. Еще в 19 веке Тургенев, Чернышевский, Ибсен, Жорж Санд описывали в своих книгах волевых и целеустремленных героинь, которые стремились к независимости, пытались самостоятельно выстраивать свою жизнь.
В работах Коллонтай можно найти призыв к отказу от устаревших моделей поведения для женщин. При этом принцип отнесения к этой категории весьма строгий. Сюда попали жены, терпящие измены, дамы, прекрасно чувствующие себя замужем, старые девы, испытывающие разочарование от своей судьбы и женщины непристойного поведения.
По мнению революционерки, новые женщины не имеют права попадать в зависимость от мужского пола, от личных качеств мужчин и их отношения к даме. Они должны полностью посвятить себя интересам общества, поставив семью на второе место и бороться за свои права в мужском мире. Опале были подвергнуты многие женские качества, которые традиционное общество считало обязательными и достойными. Речь о чувствительности, мягкости, терпении, умении уступать и другие. Их следовало осудить и забыть. Нет женщине-матери, жене, любовнице. Да — борцу и строительнице коммунизма. Понятно, что Коллонтай относилась к семье как к обломку старины, дореволюционному понятию, способу для порабощения женщин. Революционерка мечтала о другом. В светлом будущем, считала она, не будет семей, а только свободная любовь, причем не между полами, а та, которую следует испытывать к работе, обществу, коллективу.
Долой ревнивых самок, даешь свободную любовь!
Настоящая новая революционная женщина не имела права ревновать. /Фото: pbs.twimg.com
Коллонтай считала, что устаревшие (по сути традиционные) добродетели, кои пестовало общество, были нужны только для легкой манипуляции со стороны мужчин. Этому следовало положить конец! Потому революционерка разработала целый комплекс новейших правил, которых следовало придерживаться женщинам.
Итак, принципы поведения новой социалистической женщины:
• Всеми силами оказывать сопротивление насилию и деспотизму. Оберегать свою личность и избегать манипулирования собой.
• Уметь контролировать эмоции, постоянно совершенствовать самодисциплину. Не думать о чувствах, ставить во главу угла работу на благо общества.
• Жить самостоятельно, независимо. Не замыкаться в семейных рамках, а также не культивировать любовь.
• С уважением принимать свободу и чувства других людей. Ни в коем случае не становиться «ревнивой самкой» — это недостойно.
• Не прятать и не подавливать сексуальность, а уметь существовать с ней. Если любовь, то свободная.
В своих работах Коллонтай часто упоминала «эрос». При этом делила это понятие на два вида — бескрылый и крылатый. К первому она относила интимные отношения при отсутствии эмоциональной взаимности, то есть удовлетворение физиологических потребностей. Такой эрос имел право существовать в тяжелые времена, например, в период войн, революций. То есть тогда, когда людям некогда думать о любви. Эрос с крыльями, по мнению Коллонтай, это интимные отношения, базирующиеся на эмоциях и взаимной привязанности. Его время обязательно наступит, но только тогда, когда наступит новое, более спокойное время.
А что же сама, и кто такие «замком по морде»?
Забыв все свои принципы, Коллонтай вышла замуж за Дыбенко. /Фото: static.tildacdn.com
А что сама Коллонтай, проповедующая свободную любовь? Ее отношения с обоими видами эроса, независимо от крыльев, были весьма интенсивными. Партнеров для сексуальных отношений у этой женщины было достаточно. Самый известный из них — матрос Павел Дыбенко. Одно время этот мужчина занимал должность Народного комиссара по морским делам, и это нередко вызывало насмешки со стороны соратников. Дело в том, что Коллонтай и Дыбенко часто куда-то приходили вместе, и Александру прозвали «замом» Народного комиссара по морским делам, а сокращенно «Замом наркома по морделам», а еще короче —«замком по морде».
Дыбенко был необразованным, но достаточно интересным мужчиной. Ему удалось так сильно очаровать Коллонтай, что все принципы «новой женщины» были ей забыты. Она вышла замуж за Павла. Назвать этот брак удачным сложно. Дыбенко не отличался верностью, а Коллонтай, вместо того, чтобы следовать своим идеям, страдала и рыдала. Вскоре пара развелась. Стало понятно, что кричать о свободе и отсутствии ревности просто, а вот следовать таким принципам в реальной жизни сможет не каждая женщина.
Роза Люксембург и Клара Цеткин были, наверное, самыми известными борцами за права женщин во времена СССР. Их образы были фактически канонизированы, из-за чего стало достаточно сложно разглядеть в хрестоматийных борцах за равноправие обычных женщин, со всеми их страстями и слабостями. Хотя обычными их назвать уж точно нельзя, а в личной жизни каждой из них совершались революции похлеще, чем в общественной.