Продолжение. Начало - здесь.
Сражение, «поворот Того» и последний шанс Рожественского
Здесь тезис М. Климова очень прост.
Головному отряду З.П. Рожественского, в составе четверки эскадренных броненосцев типа «Бородино», следовало в завязке боя развить 15-узловый ход и броситься на японский флот. В этом случае, по мнению автора, 1-й броненосный отряд вышел бы на короткую дистанцию (10–12 кабельтов) с броненосцами Х. Того. Тут-то и сказались бы качества русских бронебойных снарядов, которые на такой-то уж дистанции наверняка проломили б японскую броню. В то же время четверка «Бородино» была неплохо защищена от фугасных снарядов и, по М. Климову, не претерпела бы чрезмерного ущерба в бою «накоротке». А вот японцы – еще как претерпели бы, мой уважаемый оппонент прогнозирует, ни много ни мало, гибель нескольких японских броненосцев и выигрыш Цусимского сражения русской эскадрой!
Но для этого, по М. Климову, необходимо было выйти на короткую дистанцию.
В этом последнем утверждении я совершенно солидарен с моим оппонентом.
Если и было расстояние, с которого русские корабли в завязке боя могли нанести решительные повреждения японцам – так это с 10–12 кабельтовых.
Вопрос за малым – какое чудо должен был совершить З.П. Рожественский, чтобы сойтись с «Микасой», «Асахи», «Сикисимой» и «Фудзи» накоротке?
Мне таковое неизвестно, но давайте посмотрим, что предлагает мой уважаемый оппонент. Ниже я буду цитировать М. Климова и давать к нему свои комментарии.
«Во-первых, начальная дистанция боя до «Микасы» была 32 каб».
К сожалению, точное расстояние от русских до японских кораблей нам достоверно неизвестно.
По З.П. Рожественскому, когда «Суворов» открыл огонь, до «Микасы» было 32 кабельтова. Но японцы имеют другое мнение – по их данным, «Микаса» открыл огонь по «Суворову» с 6 500 м или с 35–35,5 кабельтов (в зависимости от того, в каких считать – в международных или артиллерийских). «Сикисима» – и вовсе с 6 800 м (36,7–37,1 кабельтов).
Не будем забывать, что японцы в завязке сражения проходили через точку поворота «Петли Того», к которой приближались русские корабли, и потому «Сикисима», открывший огонь, после разворота на новый курс должен был быть заметно ближе к русским кораблям, нежели «Микаса» тремя минутами ранее. Но у японцев выходит наоборот, ведь 37 кабельтов заметно больше, чем 32 кабельтова.
Именно поэтому нельзя утверждать, что сражение началось на 32 кабельтовых.
Можно говорить о том, что сражение началось на дистанции от 32 до 37 кабельтовых. И все, сказанное мною выше – это не тайна за семью печатями, все это имеется в официальных русских и японских источниках, которые доступны уже не один десяток лет.
«т. е. при скорости броненосцев 15 узлов (2,5 каб в минуту) ее можно было за 8 минут сократить до 10–12 каб».
Нельзя.
Это невозможно геометрически.
Предположим, что М. Климов прав, и что «Суворов» открыл огонь по «Микасе» с расстояния 32 кабельтова. Предположим также, что у З.П. Рожественского была волшебная палочка, которая позволяла моментально увеличить скорость с 11 с небольшим до 15 узлов. Предположим, что «Суворов», как только стал ясен новый курс японской эскадры (т. е. после разворота «Микасы»), бросился на 15-ти узлах к месту нахождения этого самого «Микасы».
Спустя 8 минут «Суворов», пройдет 8 минут*2,5 кабельтова = 20 кабельтов и окажется в 12 кабельтовых от…
Чего?
«Микасы»?
Да ничуть не бывало.
«Суворов» приблизится на 12 кабельтов к точке, в которой восемь минут тому назад находился «Микаса».
Вот только «Микасы» там уже не будет. Потому что он все эти 8 рассчитанных М. Климовым минут уходил от точки, в которой японский флагман находился в момент открытия огня «Суворовым». Уходил на тех же 15 узлах, пройдя за 8 минут все те же 20 кабельтов.
Схема очень упрощенная и годится только для иллюстрации основного принципа расчета
К сожалению, невозможно рассчитать точное расстояние до «Микасы» при таком маневре, так как достоверно неизвестен курсовой угол на «Микасу» с «Суворова» в начале сражения.
Если правы японцы, то оно будет много больше, чем если правы русские. Но ни в каком случае ни о каких 12 кабельтовых и речи идти не может.
И да, конечно, русские броненосцы могли повернуть не к точке поворота, а наперерез японскому броненосцу, чтобы максимально сблизиться с ним с учетом скорости и направления его движения. Но такая точка будет отстоять от начальной позиции «Суворова» куда как дальше 32 кабельтов, так что о сближении на 10–12 (откуда все же взялись эти 10 кабельтов у М. Климова? 32–20=12) кабельтов нельзя и мечтать.
Ну ладно, что это мы все про «Микасу», как будто это единственный японский броненосец?
Были ведь и другие! Но вот, к примеру, четвертый в строю «Асахи» последним из броненосцев прошел точку поворота и лег на новый курс примерно через 3–4 минуты после открытия огня «Суворовым». Но для того чтобы сблизиться с ним на означенные М. Климовым 12 кабельтов, русской эскадре следовало преодолеть 20 кабельтов не за 8, а за 3–4 минуты. Путем нехитрых вычислений видим, что для этого нашим броненосцам понадобилось бы развить скорость уже не 15, а всего каких-то 30–40 узлов.
Вынужден констатировать, что уважаемый М. Климов в своем расчете перепутал понятия «скорость русской эскадры» и «скорость сближения русской эскадры с японской».
Как бы это объяснить в двух словах?
Если я бегу со скоростью 10 км в час к человеку, который стоит на месте, наша скорость сближения 10 км/ч. Но если этот человек отвернулся и уходит от меня со скоростью 4 км/ч, то, невзирая на мою скорость 10 км/ч, расстояние между нами сокращается всего на 6 км/ч. Если мне не изменяет память, более подробные пояснения содержит учебник математики за пятый класс.
На самом же деле на момент открытия огня «Суворовым» дистанция между ним и «Микасой» составляла 32–37 кабельтов. Если бы русские броненосцы немедленно бросились бы к точке, где находился японский флагман, причем – сразу же развили 15 узлов, то, спустя примерно 4 минуты, в ней (или около нее) находился бы четвертый в строю «Асахи», и расстояние между «Суворовым» и «Асахи» было бы 22–27 кабельтов и далее – уже не сокращалась бы.
Попросту говоря, в идеальном для русских варианте, дающем скорейшее сокращение расстояния, курсы русских броненосцев «на рывке» и японского отряда были перпендикулярны. Дистанция от «Суворова» до «Асахи» становилась бы гипотенузой прямоугольного треугольника.
Наши корабли сокращали бы один из катетов со скоростью в 15 узлов, но «Асахи» с той же скоростью увеличивал бы второй катет, отчего гипотенуза (то бишь расстояние между «Суворовым» и «Асахи») оставалась бы неизменной. Остальные русские броненосцы, очевидно, находились бы от «Асахи» еще дальше, так как в завязке боя расстояние между ними и «Микасой» было больше 32–37 кабельтов.
Я совершенно не склонен обвинять М. Климова в сознательной подтасовке фактов.
Но очень прошу его в следующей статье, посвященной разгрому умопостроений «диванного флотоводца Колобова», отнестись внимательнее как к историческим фактам, так и к собственным расчетам.
Тут ведь как?
Поторопился – получил реальную возможность выйти на 10–12 кабельтов и перетопить все броненосцы Х. Того. А ведь стоило заметить ошибку в расчете – и исчисленные 10–12 кабельтов превращаются в 22. Стоило проверить данные по дистанции в начале боя – и даже эти 22 кабельтова превращаются уже в 22–27.
А если еще перед тем, как писать про
«мощный продольный огонь (2х12 дюймовых и 6х6 дюймовых орудий каждого броненосца)»,
который русские броненосцы якобы могли развить при таком вот броске, с карандашом в руках смоделировать движение русских кораблей и посмотреть на сектора обстрела их орудий…
Да, после этого от версии о возможности выхода лучших русских броненосцев на «кинжальный» огонь – не остается уже камня на камне.
Ну так мы же истину пытаемся найти, а не собственные теории любой ценой подтвердить, разве нет?
Чего бы добился З.П. Рожественский, последуй он рекомендациям уважаемого М. Климова?
В сущности, только одного – сблизился примерно на 15 кабельтов с концевым японской колонны «Ниссином», «упираясь» при этом «Суворовым» в строй броненосных крейсеров Камимуры.
Был ли при этом шанс уничтожить японский броненосный крейсер сосредоточенным огнем лучших русских броненосцев?
Да, был. Мизерный.
Какой ценой?
Это вполне очевидно, ведь русская эскадра попыталась проделать схожий маневр, когда «Александр III» повернул под корму ушедшему вперед 1-му боевому отряду Того. Мне остается лишь напомнить хронометраж:
14:26 – «Суворов» выходит из строя. «Александр III» сперва следует за ним, потом, поняв, что флагман З.П. Рожественского не управляется, возвращается на прежний курс и затем поворачивает на японский строй.
14:40 – «Александр III», совершенно избитый, выходит из строя. В дальнейшем занял место то ли позади «Орла», то ли позади «Сисоя Великого», но эскадру вести не мог и существенного влияния на бой оказать не мог тоже.
Итого – японской эскадре, с их «беспомощными» фугасными снарядами, хватило от силы 14 минут (при плохом курсовом угле для четверки броненосцев Х. Того), чтобы выбить атакующий их строй броненосец типа «Бородино». При том, что стреляли они в это время, конечно же, не только по «Александру III».
Фактически, бросив вперед 1-й броненосный отряд, можно было бы при удаче разменять его (а за ним – и всю остальную эскадру, неспособную сколько-то долго продержаться под японским огнем) на один броненосный крейсер японцев, счастье – если на два, но последнее – крайне сомнительно. А вот вероятность того, что не удастся потопить даже и один японский корабль – весьма велика.
На такое можно было решиться, лишь заранее зная, что Цусимское сражение будет проиграно нами всухую. Но ни один морской бой Русско-японской войны, ни перестрелка 27 января 1904 года, ни бой при Шантунге, ни сражение «России», «Громобоя» и «Рюрика» с крейсерами Х. Камимуры – никак не свидетельствовали о том, что японцам такое под силу.
Соответственно и жертвовать своими лучшими кораблями в завязке сражения З.П. Рожественскому не было никакого резона.